Газета Завтра 1074 (25 2014) - [30]

В стране - начало "перестройки" - обрыв. И с Бичевской - обрыв. Почему в мою память врезался эпизод? Ресторан "Арагви", весёлая актёрская пирушка но всё внимание моё, весь слух и зрение оказались прикованными к соседнему столику. За ним двое респектабельных мужчин, и говорили они о Бичевской. О том, что Бичевская не выдержала удара славы, что Бичевская сорвалась, в загул ушла "а я слышал - в монастырь?".. И весь этот коктейль успеха из шампанского с соком черной смородины, что вскруживает голову и услаждает вкус, показался мне вдруг хуже горькой редьки. И такая тоска навалила что образ Бичевской, выхваченный с экрана телевизора в подростковом возрасте, оказался под пудом табу. Возвращаться к импритингу, смутному впечатлению от Бичевской, дивно-сказочной русалке среди камышей в ночи ("Шумел камыш"), оказалось невыносимо больно. Бичевская - де-материализовалась. Рассеялась, как туман.

Прошли годы и годы. Однажды приехала в Сергиеву лавру. Смеркалось рано, был декабрь с его ветрами и промозглостью, служба еще не начиналась, и я зашла в сувенирную лавку, что находится в помещении колокольни. Синева ладана клубилась среди икон, обволакивала полки с книгами - откровениями святых отцов и чуть слышно раздавался голос. Этот голос согревал, как молоко с мёдом Этот голос невозможно было спутать ни с чьим. В исполнении Бичевской звучали - миражом, наваждением - как будто бы молитвы. Несколько раз я стремительно, на полувздохе, выходила из лавки, потом возвращалась Но так и не решилась приобрести диск с песнями Бичевской на стихи иеромонаха Романа. Просто запомнила. Просто физических сил не хватало выстоять перед стихией, что еще не поддавалась артикуляции И снова прошли годы и годы. Из Переславля-Залесского возвращалась в машине с насельником Валаамского монастыря. Всю дорогу, по его воле, слушали диск с песнями Жанны Бичевской. Монархическими. И уже было не вырваться от переполняющих сердце чувств неизъяснимых. И кажется мне - монах всю дорогу молился

И вот сейчас, когда я пишу эти строки, мне трудно предположить даже, что за путь страданий, окрылённости вдохновением, падений в пучины сомнений, что за духовный путь простерся для Бичевской с подмостков эстрады до - храма, трона, кельи? От шума и ярости публичности - в ограду уединения, отверженности, в неформат грядущего либерализма. Одно очевидно, с ним Бичевская обрела и привнесла в современность традиции XIX века, когда под искусством понимали голос души, исповедь души. Искусство Бичевской - исповедально.

Было время, когда император Николай II не стеснялся эмоций, рыдал, слушая Плевицкую, одаривал певицу украшениями от Фаберже. Мир перевернулся. Рыдали Милюков, Маклаков, генералы РОВСа, Бунин, Алданов, Зайцевы, когда Плевицкая во всем "народном великолепии" давала концерты по чуждым кабаре Парижа. И если с Плевицкой, под "Замело тебя снегом Россия", русская эмиграция прощалась со всем, что было драгоценно и свято, то с Бичевской, под "Русский марш" как апофеоз в репертуаре певицы, русский мир возвращает святость и драгоценность. Возвращает и утверждает. Ибо неумолимо и страстно желание Бичевской - куда бы ни взглянуть, увидеть Русь. Хрустальную слезу из "Родника", что переливается в сиянии бриллиантов ордена святого архистратига архангела Михаила (награда от Генерального штаба Вооруженных Сил РФ - за патриотизм), в блеске золота медали с изображением "Торжество православия".

Бичевская в искусстве - преодоление и вознесённость. Один выход Бичевской на сцену поднимает залы. Привычность перечислений: певица, собирательница русских народных песен, бард, исполнительница баллад, народная артистка России - теряет смысл. Холодный пепел мелочей гасит огонь души. Но вот Бичевская вступает: "По диким степям Забайкалья", и жар с первой ноты взывает к Духу. Такой персонаж в истории искусства - редкость. Подобно тому, как Эдит Пиаф стала эмблемой Франции, как Анна Маньяни - символом Рима, так Жанна Бичевская являет собой национальное сокровище, достояние России.

Есть ускользающая тайна власти Бичевской над временем и расстоянием:

Бичевской никогда не быть в прошлом.

Бичевской быть - в настоящем и в будущем.

Музон

Андрей Смирнов

19 июня 2014 0

Культура

о премии "Степной волк-2014"

В минувшую пятницу, 13 июня, в шестой раз была вручена музыкальная премия "Степной волк". Согласно основателю и главному модератору Артемию Троицкому, "премия задумывалась как самая непредвзятая, неангажированная, лауреаты которой получают заслуженное призвание благодаря качеству музыки и творчества, а не степени раскрученности и затусованности. Она свободна от клановой принадлежности или местечковости, и поэтому премией отмечаются достойные номинанты, независимо от стиля и жанра". 

"Степной волк" - действительно обладает определённым авторитетом, номинантами и лауреатами становились самые разные музыканты в диапазоне от рокапопса и ветеранов "русского рока" до представителей андеграунда. Причём, зачастую список номинантов куда интереснее, чем итоговые победители. Однако ощутимо, что некоторую границу премия всё равно не может перейти - поэтому и альтернатива корпоративно-телевизионной реальности от "Степного волка", как правило, выглядит и звучит достаточно умеренно, травоядно, сиюминутно. Так и хочется припомнить название критической публикации самого Троицкого из журнала "Музыкальная жизнь" за 1977 год - "Рок в коротких штанишках".