Газета Завтра 1068 (19 2014) - [30]

Первая мировая известна под таким названием нам - людям, живущим в эпоху после Второй мировой. Изначально этот конфликт называли Великой войной. И стартовал он довольно бодро: с возгласов, предрекающих скорую победу, доносившихся изо всех окопов, с пропагандистских речей. Особо запоминающимися были слова кайзера Вильгельма II, который обещал: "Обед у нас будет в Париже, а ужин в Санкт-Петербурге". Конечно, мы-то знаем, что история распорядилась иначе. И, когда первые фанфары отзвучали, а стороны конфликта успели наделать грубых тактических ошибок, что-то недооценить, что-то переоценить, война стала грязной, медленной, сродни всепоглощающей бесконечной трясине, в которой тонули солдаты, провиант, орудия, города, заводы, народы и страны.

Первая мировая была похожа на ночной кошмар. По моему мнению, именно она погубила вычурный стиль Ар Нуво. После всего, что произошло, эти растительные орнаменты, изгибающиеся линии, формирующие оконные рамы и стены домов, томные девы с блестящими веками в одеждах, напоминающих об античности, стали попросту неуместными. В яму забвения вместе с ними полетела и основная идея модернизма о бесконечном прогрессе и неминуемой всеобщей синергии. Как можно было говорить о всеобщем милосердном гуманизме после того, как на поля сражений выкатились танки, после газовых атак, за раз убивавших тысячи солдат, после Пашендейла, где в бессмысленных попытках сдвинуть линию фронта за несколько месяцев погибло миллион человек? Первая мировая началась сто лет назад. И выставка "Мобилизация искусства" приурочена именно к этой дате.

Экспонаты выставки взяты из фонда Музея современной истории России. Говорят, что где-то в хранилищах этого заведения сложено около пяти тысяч визуальных работ, относящихся к XX-XXI векам. Вообще, легенды об отечественных музейных закромах не перестают будоражить фантазию многих ценителей искусства. Кто-то даже уверяет, что всего в открытом доступе находится не более десяти процентов от общего числа значимых предметов культуры, упрятанных в неведомых запасниках.

"Мобилизация искусства" занимает одну большую комнату. Условно выставку можно разделить на две части. Это журнально-газетные карикатуры и зарисовки очевидцев. В первые месяцы войны многие художники, отринув причитающиеся им специальные условия мобилизации (позволяющие, проще говоря, не идти на фронт), отправлялись на передовую. Их гнал не только патриотический порыв, но и стойкое ощущение, что на полях брани будут происходит события, которые навсегда войдут в мировую историю. Именно поэтому работников кисти интересовали даже мельчайшие и, казалось бы, незначительные детали фронтового быта. Такие, как окопные траншеи, убранство землянок, привалы и переходы.

Начало Первой мировой в визуальном плане будто бы имеет родство с конфликтами, произошедшими гораздо раньше Великой Войны. С теми временами, когда армии выстраивались друг против друга и, не пригибаясь, стояли под пушечными выстрелами. То есть ощущения глобальной смертоубийственной схватки ещё не появилось. Пленные, которых ведут по зимней дороге, идут гордо, щёки их сыты и румяны. На лицах конвоиров нет жестокости - только сосредоточенность и настороженность. Стили художников-очевидцев разнятся. Видно, что эти работы прибыли с настоящего фронта. Но также заметна мощная академическая школа, стоящая за каждой линией. По-своему эти люди исполняли роль фотокорреспондентов. И с поправкой на время, а было самое начало ХХ века, на мой взгляд, им лучше удавалось передавать визуальную информацию.

Журнально-газетная графика 1914 года по большей части высмеивает поведение кайзера Вильгельма II, последовательно ломающего ранее созданные договоры и соглашения. Есть и карикатуры на технические новинки разраставшегося конфликта - не дирижабли и броневики, в кабины которых художники усаживали тогдашних политических деятелей. Затем, по ходу эскалации боевых действий, одной из центральных тем становится продовольственная ситуация в Германии. Соответственно, главный герой этих карикатур - всё тот же кайзер Вильгельм, кормит костлявый "народ" пустыми обещаниями, а тот продолжает смотреть на кумира раболепными глазами. Также немецкие (на этот раз почему-то крайне упитанные) солдаты, набрав товаров, в основном фигурируют чемоданы, идут во вражеские окопы совершать обмен на хлеб. Досталось от карикатуристов и туркам. Энвер-паша, мягко говоря, изображался по-разному. Но почему-то тема геноцида, происходившего на территории Османской империи, не затрагивается, как нет и отрицательной трактовки действий Российской империи, военных промахов или просчётов.

Первая мировая не настолько широко представлена в искусстве, как Вторая. Наверное, если посчитать суммарное количество тех же фильмов, снятых о двух великих конфликтах, то лент, повествующих о милитаристских амбициях Гитлера, насчитается в разы больше. Поэтому выставка "Мобилизация искусства" является отличным шансом к тому, чтобы расширить собственные представления о великом, хоть и чудовищном, историческом событии.

Апостроф

Наталья Ростова