Газета Завтра 1041 (44 2013) - [5]

В последние годы в мировой политике заметно усилилось значение фактора военной силы, и события на Ближнем Востоке, особенно в Сирии, предельно ясно это подтвердили. По мере того, как все более зримыми становятся контуры приближающейся большой войны, очень многое в мире будет зависеть от перспектив взаимодействия между Пекином и Москвой.

Потенциал сближения

Осторожное движение друг к другу постсоветской России и набирающей мощь КНР началось еще во второй половине 90-х годов. В последние годы этот процесс заметно ускорился. Особыми вехами на этом пути стали поездка ВВП в Пекин в октябре 2011 года и визит Си Цзиньпина в Москву в марте нынешнего года, сразу после избрания его на пост председателя КНР. Напомню, что В.Путин полетел в Китай сразу после того, как был выдвинут кандидатом в президенты РФ. Говорят, что перед мартовским визитом Си Цзиньпин даже выучил несколько стихотворений на русском языке.

На фоне превращения китайско-американских отношений в важнейшее глобальное противоречие может показаться, что КНР сейчас больше заинтересована в России, чем РФ в Китае. В том числе и из-за того, что в ближайшие десять-пятнадцать лет Китай не сможет добиться военно-стратегического паритета со странами НАТО.

В октябре 2011 года, возвращаясь из Пекина в Москву, В.Путин проговорился журналистам, что наилучшим вариантом для России было бы некое хитроумное лавирование между Вашингтоном и Пекином. Но резкое ухудшение отношений с США за последние два года объективно заставляет В.Путина форсировать сближение с КНР.

Заметно усиливается товарооборот между КНР и РФ. В 2009 году торговля между двумя странами составила чуть менее 39 млрд. долл., а в 2012 году эта цифра превысила уже 88 млрд. Улучшение отношений происходит и в других сферах. Практически урегулированы старые пограничные споры, все чаще и интенсивнее происходят встречи китайских и российских политиков на самых разных уровнях. Возрастает взаимодействие в военной сфере. Например, летом нынешнего года Россия и Китай провели совместные военные учения в Японском море - крупнейшие маневры флотов, когда-либо проводившиеся КНР с зарубежными партнерами.

Во время мартовского визита Си Цзиньпин публично заявил, что Пекин и Москва должны "решительно поддерживать друг друга в усилиях по защите национального суверенитета, безопасности и интересов развития". В.Путин в ответ подчеркнул, что "стратегическое партнерство между нами имеет огромное значение в двустороннем и международном плане".

Взаимодействие между РФ и КНР в среднесрочной перспективе может пойти по одному из трех возможных направлений.

Первый сценарий предполагает дальнейшее китайско-российское сближение для противодействия США и для защиты своих жизненно важных интересов. И при не столь уж маловероятных обстоятельствах нынешнее "партнерство" может преобразоваться в реальный военно-стратегический союз между Москвой и Пекином.

Второй сценарий. Россия и Китай начинают сложную и тонкую игру в "дипломатию треугольника", каждый угрожая Вашингтону перспективой формирования стратегического союза КНР-РФ для достижения своих национальных целей.

Наконец, третий сценарий основывается на том, что первые два варианта могут переплетаться в зависимости от возможных форс-мажорных внутриполитических изменений в США, России и Китае.

Общие интересы

Москва и Пекин исходят из того, что глобальная политика Вашингтона, и, прежде всего, военно-силовая, угрожает их долгосрочной безопасности, а нынешняя мировая система, отлаженная под базовые ценности и цели Запада, не соответствует их стратегическим жизненно важным интересам.

Сталкиваясь с серьезными внутренними вызовами, и Китай, и Россия крайне негативно относятся к любым попыткам внешнего воздействия на свои политические системы. Российско-китайское сотрудничество в значительной мере основано на отстаивании принципа прав государств на полный суверенитет в пределах своих границ и на противодействие какому-либо политическому вмешательству в их внутренние дела без одобрения СБ ООН. Именно этот фактор стал определяющим, когда КНР и РФ совместно заняли крайне жесткую позицию в отношении Сирии.

Приоритет и для Пекина, и для Москвы - внутренняя социальная стабильность. Однако на фоне нарастания системных, прежде всего экономических, проблем, достижение такой цели сталкивается с нарастающими трудностями.

Кремль по-прежнему оказывается неспособным дать инновационный толчок технологическому и социальному развитию страны. Россия никак не может выйти на путь самодостаточного экономического развития и отказаться от роли "глобальной кочегарки". Неспособность российского правительства поставить под действенный контроль инфляцию - показатель сохранения опасного дисбаланса в национальной экономике.

Хотя китайское руководство за последние четверть века сократило число своих бедняков почти на 650 миллионов человек, тем не менее, и в китайском обществе нарастает недовольство ролью "мировой мастерской". Прежние драйверы китайской экономики - значительный внешний спрос на китайскую продукцию, сверхмассовое производство, дешевая рабочая сила - уже не столь эффективны, как еще 10-15 лет назад. Особенно на фоне того, что Пекин сталкивается с принципиально новыми экономическими вызовами. Например, в ближайшие годы нужно переселить в города около 400 миллионов избыточного сельскохозяйственного населения. Или такой фактор, как скачкообразный рост государственного долга. К концу 2012 года этот долг по отношению к ВВП Китая достиг 198%, хотя еще в 2008 году составлял 125%.