Газета Завтра 1019 (22 2013) - [4]

Александр НАГОРНЫЙ

"ГЛОБАЛЬНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК" XXI ВЕКА

Прежде всего я хотел бы выразить благодарность Шиллеровскому институту, а также лично господам Линдону Ларушу и Хельге Цепп-Ларуш за ту огромную работу, которую они ведут на самом переднем крае борьбы человечества за лучшее будущее, за организацию этой весьма важной и своевременной конференции, а также за полученную нами возможность принять участие в её работе.

Мы представляем Изборский клуб - организованное около полугода назад в России экспертное сообщество, в которое вошли люди самой разной идеологической ориентации, объединенные тревогой за будущее России, будущее Европы и всего мира. Нашей главной задачей является создание "дорожной карты" по выводу России из того системного тупика, в котором она оказалась за последнее двадцатилетие. Отсутствие России на карте мира или слабая Россия - огромная угроза для всего человечества, поскольку никакого устойчивого глобального баланса сил ни в случае "однополярного мира", ни в случае "двухполярного мира" быть не может; чтобы понять это, достаточно элементарных знаний геометрии. Простейшей системной конфигурацией, которая обладает площадью и, следовательно, устойчивостью, является треугольник.

Глобальный треугольник XXI века состоит из США, Китая и России. Остальные "центры силы" вынуждены примыкать к одной из этих глобальных величин.

Европа примыкает к США в рамках "атлантического партнерства". Япония и Южная Корея примыкают к США. Израиль и Саудовская Аравия примыкают к США. Соединенные Штаты делают всё, чтобы включить в сферу своего влияния весь исламский мир, Индию и "Большую Россию". Эта политика кажется им естественной и единственно верной, но на деле является деструктивной и бессмысленной. Потому что даже в случае своего успеха она приведет только к резкому снижению геополитической устойчивости в мире. Мы видели прообраз такой неустойчивости на президентских выборах в США 2000 года и в событиях 11 сентября 2001 года - в тот период, когда человечество стояло в непосредственной близости, буквально в двух шагах от реализации концепции "однополярного мира". Сразу же вышли наружу внутренние противоречия и конфликты в самих США. В Вашингтоне привыкли думать, что победителей не судят. Они забывают, что их победы могут оказаться и пирровыми победами.

Китай укрепляет своё присутствие в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в Центральной Азии, в Африке и в Латинской Америке. Делается это очень основательно и тихо, без лишней огласки. Как вполне естественный ответ на аналогичные и весьма агрессивные действия США. Китай стремится наладить хорошие отношения с Россией - не только в двухсторонних рамках, но и в формате таких организаций, как ШОС и БРИКС.

Но если Россия распадется или продолжит оставаться слабой, если она полностью прекратит свое существование как самостоятельный "центр силы", в современном мире больше не окажется никакой "третьей силы", способной предотвратить нарастание глобального американо-китайского конфликтного потенциала и его переход в стадию "горячего конфликта". Поэтому мы считаем необходимым процессом продолжение и углубление процессов евроазиатской интеграции с участием России и с центром в России.

Мы вполне отдаем себе отчет, что нынешняя система власти в России, выстроенная Кремлем "властная вертикаль" далеко не в полной мере соответствует параметрам, необходимым для выхода из нынешнего тупика, далеко не в полной мере осознает характер и смысл стоящих перед ней задач восстановления третьего "центра силы". Но мы верим в то, что логика исторического развития возьмёт верх над узкими групповыми и клановыми интересами в российских "верхах", что трансформация "властной вертикали" возможна и осуществима без новых революций. И считаем одной из главных задач своей деятельности всемерно, словом и делом, способствовать такой трансформации.

Андрей ФУРСОВ

ПРИРОДА СОВРЕМЕННОГО МИРОВОГО КРИЗИСА

Когда говорят, что нынешний кризис проявляется во всех сферах общества, это значит, что мы имеем дело с системным кризисом капитализма. Охватив весь мир, капитализм как экстенсивно ориентированная система лишился зон экспансии. На пути социальной интенсификации капитализма - институты, традиционно ограничивающие капитал: государство, гражданское общество, политика, массовое образование. Именно эти институты демонтируются с 1980-х годов верхушкой мирового капиталистического класса. Демонтаж этих институтов означает демонтаж капитализма как системы: освобожденному от институциональных ограничений капиталу она не нужна.

Программу демонтажа капитализма я называю "три-Д": деиндустриализация, депопуляция и дерационализация (поведения и сознания). По сути, демонтаж капитализма и неолиберальная контрреволюция (1980-2010 гг.) как его первая фаза (следующей фазой, по логике вещей, должна стать ликвидация рынка как института и замена его монополией) означают попытку сначала остановить историю, а затем вернуть ее в докапиталистическое прошлое: мир индустриально-гипериндустриальных анклавов, окруженных кастово-рабовладельческо-феодальными зонами. Капитализм есть баланс между монополией и рынком. Устранение рынка с помощью монополии превращает капитал во власть, которая в послекапиталистическом мире, с учетом роли информационных факторов, это власть над информпотоками (информосферой) и психосферой.