Газета Завтра 1015 (18 2013) - [19]

Можно было бы сказать, что это страна только сейчас формируется, если бы не шел встречный процесс. Норвежское общество стремительно морально деградирует, копируя американские законы и порядки.

Нефть нашли в море 50 лет назад. Ясно, что страна, у которой отсутствовали наука и культура, не могла обладать технологиями добычи нефти из моря - Норвегия воспользовалась иностранной научно-технологической помощью.

Всё это я узнала потом. Когда я покидала Россию, я знала только то, что в Норвегии - самый высокий в мире уровень жизни.

Несмотря на то, что я закончила факультет журналистики МГУ и являюсь кандидатом филологических наук, Норвегия не признала моё образование.

Мне предложили работать учительницей в соседней с нашей Фет-коммуне в сельской школе нового типа - по прогрессивному датскому образцу под названием "Риддерсанд", что в переводе означает "школа рыцарей". В сравнении с нашей российской системой все норвежские школьные госпрограммы выглядят как, по сути, для умственно отсталых. С 1-го по 7-й классы - там начальная школа. Задача государственной программы - выучить алфавит до 13 лет и научить детей считать - читать ценники в магазинах. Вслух в классе читать нельзя, потому что "стыдно". Специальный учитель выводит ребенка в коридор, и только там, чтобы не позорить "малыша", слушает, как он читает. Учитель имеет право разобрать с детьми два примера по математике в день, если дети не усвоят материал, то через три дня еще раз пытается им объяснить пройденное. Домашнее задание на неделю - пять слов по-английски или восемь, на усмотрение ребенка.

Норвежская школа - это пример полной деградации образования. Литературы нет, истории нет, физики нет, химии нет, естествознания нет. Есть природоведение, называется "обзор". Дети окружающий мир изучают в общих чертах. Они знают, что Вторая мировая война была. Все остальные подробности - это насилие над ребенком и его психикой.

Самая богатая страна мира не кормит детей в школе и в детском саду. Вернее, кормят некой бурдой под названием "томатный суп" из пакета один раз в неделю. Это именно так, в детских садах как государственных, так и частных, - еда только раз в неделю!

Мой старший сын учился в России в обычной школе. Поэтому в Норвегии он стал вундеркиндом. До 7-го класса он не учил ничего - там не надо учить. В школах висят объявления: "Если родители попросят тебя сделать уроки - позвони. Мы поможем освободить тебя от таких родителей".

Единственным способом тренировки памяти сына стало пианино. Я говорила: "Только пикни где-нибудь, что у тебя такая требовательная мама"

С медициной в Норвегии просто беда! Нам нужно было удалить родинку - у Саши теперь шрам в 5 см, его располосовали ножом. Хирург из Осло, с 20-летним стажем, очередь к которому мы ждали больше семи месяцев, - этот хирург сработал, как сельский ветеринар.

Следует знать, что врачей в Норвегии нет. Ведь для этого надо много лет учиться в университете. Поэтому докторов вербуют кое-как по всей Западной Европе.

Нам повезло, что родинку не стала удалять наш участковый сельский врач в Бьорклангене. То была дама из Восточной Германии. Она нам прямо сказала: "Вы знаете, я никогда этого не делала. Я работала в Германии в страховой компании. Там было так: если кто-то ногу сломал, то я приезжала и говорила: да, это нога сломана". А потом она вдруг добавила: "Не волнуйтесь, я все сделаю". На голубом глазу открыла при нас медицинский справочник и говорит: "Так, здесь написано: намочите ватку спиртом, протрите это место". Я, конечно, взяла сына в охапку и на выход

"ЗАВТРА". Весь это "местный колорит" может создать определенные проблемы, но с какого-то момента ваша жизнь в Норвегии стала просто невыносимой. Почему?

И.Б. Несчастье случилось через шесть лет моего пребывания в Норвегии. Я ничего не знала об их системе "Барневарн".

Я жила своими заботами: работа, дом, семья Жила, мало вникая в государственное устройство страны, в которую переселилась. У кого-то, я слышала, отбирали детей, но я же была нормальной матерью.

Я развелась с мужем через три года совместной жизни, после рождения второго сына. Это был конфликт культур. Мне сейчас говорят: "Зато там в каждом деревенском доме есть унитаз и душевая кабина". Да, - отвечаю я на это, - но при этом норвежцы по привычке ходят мочиться за дом.

Три года я с детьми прожила одна. Взяла кредит в банке, купила квартиру, наладила нормальную жизнь, никогда не была социальным клиентом: работала, уделяла достаточное время детям. Дети были только со мной. Поскольку папа обижал сына от первого брака, я поставила вопрос, что не будет никаких свиданий.

С маленьким по закону он был обязан встречаться. Я держалась, как могла, чтобы ребёнок у отца не ночевал - была угроза избиения. Но детский сад, иные госструктуры давили на меня, чтобы я отдавала ребёнка. Поэтому маленький сын оставался у отца сначала по два часа в субботу или воскресенье. Но последний раз провёл у него почти неделю - ребёнок был с температурой, когда он его увез в тридцатиградусный мороз к родственникам в Тронхейм.

В 2011 году, седьмого марта я пошла в полицию поселка Бьоркеланген (Bjorlelangen), потому что мой маленький мальчик рассказал, что тети и дяди, родственники его папы, делали ему больно в ротик и в попочку. Рассказал о вещах, в которые я не могла поначалу поверить.