Газета "Своими Именами" №50 от 13.12.2011 - [19]

Для пущей убедительности Сурков припугнул: «Кто не понял, посмотрите и объясните своим руководителям, что сейчас происходит с ЮКОСом».

На этой фразе встал уже Косопкин и дружески начал увещевать:

— Мужики, неужели вы не понимаете, мы здесь все повязаны…

По словам Ермолина, операция была проведена в классическом корпоративном стиле: «Взяли одного парня помоложе. При всех грубо отодрали. С переходом на «ты», но без мата. Мол, мальчишка, не зарывайся».

Встреча прошла в июле, а в октябре Ермолин не удержался и рассказал о том, как песочат депутатов, в письме в Конституционный суд. По его словам, последней каплей стало то, как его из Кремля заставляли комментировать теракт в Беслане. Ермолин дал интервью «Эхо Москвы», где обрушился с критикой на организаторов штурма школы за непрофессионализм. На следующий день ему позвонили из аппарата администрации президента, похвалили за интересное интервью и посоветовали прокомментировать еще и Первому каналу. Ермолин с удовольствием согласился, и его попросили принять факс. В бумажке черным по белому были написаны тезисы интервью. «Первое — повышать бдительность, второе — кто за переговоры с террористами, тот предатель». Ермолин удивился и перезвонил.

— Погодите. Вы меня как эксперта приглашаете или как говорящую голову? По первому вопросу могу рассказать гораздо более компетентно, чем здесь написано. По второму вопросу я не буду говорить. Потому что я категорически против. Считаю, что переговоры нужно вести всегда, хотя бы из тактических соображений.

На том конце возникла пауза.

– Мы вам перезвоним.

Через час перезвонили и попросили все-таки определиться с интервью.

— Давайте, я все скажу, но это говорить не буду.

— Анатолий Александрович, надо сказать. — Голос на том конце трубки стал жестче.

— А что это вы меня гвоздями прибиваете?

— А мы всех сейчас прибиваем, сейчас время такое.

— Я остаюсь при своем мнении.

В итоге к Ермолину приехала съемочная группа: осветитель и оператор — без корреспондента. Поставили свет и нажали запись. Ермолин приготовился к интервью:

— Ну, спрашивайте.

Оператор удивленно выглянул из-за камеры.

— Чего спрашивать-то? Вы сами должны все знать.

Ермолин плюнул и рассказал на камеру все, что считал нужным. На следующий день ему опять позвонили и начали отчитывать.

— Все-таки вы не сказали, как мы просили.

Для депутата это стало последней каплей: «Я понял, что меня сейчас будут либо ломать, либо нужно самому повести себя таким образом, чтобы ко мне больше не приходили с подобными просьбами». В итоге Конституционный суд дал ответ, что вопрос взаимоотношений депутатов с Сурковым не в его компетенции, а Генеральная прокуратура посоветовала обращаться в суд, если Ермолин считает, что ему нанесен моральный ущерб. Об истории узнали СМИ, Ермолина моментально отчислили из партии.

Последний его разговор в Кремле прошел уже с Косопкиным. Тот попытался начать разговор по-свойски:

— Анатолий, ну что ж ты, в таких структурах, в такой компании работал, не понимаешь, что это было обычное производственное совещание. Что ты из этого делаешь?

— Вы серьезно считаете, что крупная корпорация, производство и Госдума — это примерно одно и то же? А разделение властей?

— Я смотрю, у вас решение обдуманное, — откашлявшись, сразу перешел на «вы» Косопкин.

Уже на выходе он медленно подошел к Ермолину и, глядя в глаза, спросил:

— А у вас дети есть?

Ермолин вздрогнул.

— А вы не знаете?

Так в Кремле и понимали депутатов «Единой России». Они — маленькие винтики производственной машины, члены крупной корпорации, без права на личное мнение. В следующий созыв Ермолин уже не прошел, поменяв «медведей» на СПС. Зато Лиана Пепеляева в новой Думе стала одним из самых сильных лоббистов, обогнав в рейтинге лоббистов Forbes даже своего начальника Олега Морозова.

ВЗГЛЯД С УКРАИНЫ: КАКАЯ РОССИЯ НАМ НУЖНА?

Из Москвы нас привыкли учить, как нам думать на Украине, что читать, за какие партии голосовать. Всё это с насмешливым, высокомерным видом: мол, мы лучше знаем, сидя на своём диване, что вам нужно на Украине.

Когда я был на исконной русской земле, волею судьбы оставшейся после 1944 года под польской оккупацией (Белостокщина и Польское Полесье), я был несколько смущён темами, которые представляли исключительную актуальность для оставшихся там русских людей и сохранивших, в той или иной степени, русский язык.

Сожаление, что в 1920 году Красная Армия не сумела захватить Варшаву. Сравнение аграрной политики при Гомулко и Гереке (руководители Польши 60-х и 70-х годов). Углублённые экскурсы в историю взаимоотношений Королевства Польского и Великого княжества Литовского. Факт, что Писудский был и умер (вопреки утверждениям) протестантом, а не католиком. И, конечно, «операция Висла» в 1947 году, ставшая Голгофой нашего народа.

Что об этих столь важных для русского народа темах говорят сегодня московские СМИ? Им плевать, у них свои, чисто московские темы, а отнюдь не общерусские.

Изгибы московской политической мысли, в частности, в патриотическом лагере, нам, на Украине и в других республиках, малопонятны. Например, мы в Одессе, а также в соседнем с нами Кишиневе очень сожалеем о вынужденном отъезде и зачастую изгнании евреев, многие из которых боролись против расчленения нашей Родины украинскими и молдавскими националистами. В частности, огромную роль в создании и выживании Приднестровья сыграли именно еврейские политические активисты.