Газета "Своими Именами" №41 от 08.10.2013 - [42]

Ты, Володя, пошел дальше. Будучи изначально взят непригодным по причине ошибки отбора и поблистав на учебных полях, ты открыл для себя собственную профессиональную непригодность, получив баранку в виде результатов практической работы.

Отчаявшись, ты спутал бездушие нового начальника с подозрением в измене и побежал.

Не 30 сребреников, а некомпетентность - главная причина предательства. Ты прав, когда просишь простить тебя. Дело за Господом.

А в наши дни оказалось, что спасать нас некому и некомпетентность расцвела пышно и непринужденно. Она уже не определяется недостатком знаний или навыков. Некомпетентность повернулась к нам самой неприятной стороной - упорством в заблуждениях. По этой причине некомпетентность хуже профанации, ибо она, к сожалению, закономерна, а потому даже случайно не может дать правильное решение. Пустоцвет - ее единственная радость.

Ты обрадовал глаз,

Ароматом пахнул.

Я спросил: “Ананас?”

Ты головкой кивнул.

Обещал ты вчера

Чудо-плод завязать,

А настала пора -

Ты засох, не узнать.

Очень жаль, что эти стихи можно теперь посвятить не только тебе, но и каждому члену теперешнего правительства России. Только что трое упомянутых в начале статьи лидеров, Черномырдин, Чубайс и Явлинский, вернулись из Давоса. А зачем ездили? Участия в обсуждении темы форума не принимали, произвели впечатление ходоков из зачуханной провинции. Мало того, двое из них, Чубайс и Явлинский, говорили на чужом языке. Явлинский еще был волен это делать, он ведь никого не представлял, самодостаточное движение “Яблоко” и фракция в Думе не в счет, но Чубайс – вице-премьер и садиться за круглый стол или выходить на трибуну без переводчика не имел права. Дело не в том, что он говорит по-английски с акцентом канализационной трубы, это его дело, а в том, что чужой язык чиновника высокого уровня - унижение России.

Я не забываю, что пишу о психологии предательства, обращаясь к знающему человеку. Тебе, Володя, известно, что многие чиновники США знают русский, но говорят на нем в салонах, в ресторанах, при постановке вербовочного предложения, как в твоем случае, но никогда в официозах.

Американцы - патриоты.

ТЫ НЕ МЕНЯЕШЬСЯ

Для анализа текста упомянутой “Главы 2” из твоей книги “Последняя республика” годится любая твоя законченная мысль. Чтобы не скучал читатель, лучше взять что-нибудь нестрашное, страхов у нас хватает. Например, из использованных тобой семейных бытовых картин.

Ты упрекаешь Маркса и Энгельса за то, что 150 лет назад они “для установления настоящего коммунизма” предлагали “ликвидировать семьи, ввести официально открытую общность жен”. Не стану перепроверять цитату. Я тебе верю. Я же делаю попытку исследовать метод твоего письма, кисть мастера.

Не стану подчеркивать, что Маркс и Энгельс жили давно и с тех пор изменилась мораль, и здесь пришлось бы говорить о презумпции невиновности, а это слишком большая тема. Воспользуюсь лишь тем, что ты упоминаешь имя Сикорского. А знаешь ли ты, что на первых эскизах вертолета этот прославленный беженец начертал несущий винт внизу кабины, ниже, чем у Карлсона, который живет на крыше? Стоит ли продолжать? Недаром говорят: “Начало - беда”. Это обычный путь явления знания народу.

Далее ты пишешь: “Все, о чем мечтали Маркс, Энгельс, было воплощено (их соотечественниками. – Г.З.) в Бухенвальде, Дахау, Заксенхаузене. Ведь это те самые трудовые армии, где у людей нет семьи... Мечты Маркса вполне помещались за решетки и за ворота Освенцима не выходили”.

Тут ты проявил не свойственную тебе узость взгляда. В рамках избранной для примера темы, в деле “открытой общности жен”, надо признать, что учение Маркса-Энгельса восторжествовало не только в лагерях смерти, но и во всей свободной Европе и Америке.

Судя по скандальным, обильным и повсеместным судебным разбирательствам в США, охватывающим все слои населения от президента Клинтона до последнего уборщика на американской базе в Японии, там возникла чисто марксова идиллия: все как один уверены, что каждая обязана каждому. Все, о чем может осведомиться при этом настоящий американец, укладывается, как у Гогена, в один простой вопрос: “Ты в порядке?” Положительный ответ означает согласие на немедленную постель, а отрицательный - признание собственной неполноценности.

Это и есть закон стада, который Маркс с Энгельсом рассматривали только в качестве перебора вариантов, но Запад всегда отличался тем, что уходил вперед в области технологий.

Или вот ты еще пишешь о тоталитаризме, цитируя некоего “человека Запада”, с презрением говорящего об СССР: “У вас тоталитаризм”. При этом ты уговариваешь читателей оставить в сторонке термины, а заняться сутью. Если даже попытаться играть на твоем поле, то суть тоталитаризма давно известна. По меньшей мере полвека, со времен публикации повсюду работ Ильи Эренбурга, все знают, что тоталитаризм происходит не из какого-нибудь “изма”, а из индустриального стиля цивилизации. Тут уж ничего не поделаешь. Не веришь? Спроси у соседей. Только не останавливай, как ты пишешь, “на улице человека”. Что у тебя за привычка?

Спрашивать прохожих можно в Москве, а в Британии фланируют только бездельники, люди, которым не повезло с образованием, и нежелательные иностранцы. Они просто выбирают, куда бы драпануть дальше, и в этом смысле Россия им не подходит. Чтобы убедиться в этом, проведи лучше другой эксперимент. Скажи своему собеседнику-иностранцу на улице Лондона или твоего города, что ты уже подал милостыню и укажи на ближайший перекресток. Ты увидишь, как твой источник истины рванет к указанному тобой месту, чтобы разобраться с конкурентом.