Газета "Своими Именами" №39 от 24.09.2013 - [32]

Не в обиду ветеранам-подводникам и не в обобщение всех работников политорганов, работавших во время войны руку об руки с командирами соединений, частей и подразделений, разделяя с ними и опасность в боевых делах, и ответственность за их результаты, хочу высказать такую мысль. По результатам такого рекордного похода, в котором было потоплено 7 судов противника (с учетом подорвавшихся на выставленных «Л-3» минах, это стало известно несколько позднее), командующий флотом адмирал В.Ф. Трибуц сказал: «...по искусству кораблевождения и использования оружия, по тактике - словом, по всем боевым показателям поход «Л-3» не имеет равных в обоих эшелонах». Напомню, что всего в этих 2 эшелонах участвовало в боевых действиях 26 подводных лодок.

Всеми высшими командными инстанциями походу была дана высочайшая оценка. Кроме одной -политорганами. Как известно (это было всегда), что замполит командира корабля, как и командир, по возвращении из боевого похода представляет отчет в соответствующий политический орган. В конечном счете все важные сведения из этих отчетов ложатся на стол самому «высокому политрабочему» - начальнику Главного политического управления армии и ВМФ. В сентябре 1942 г. бывший «всемогущий» начальник Главного политического управления РККА и заместитель Народного комиссара обороны Л.З. Мехлис уже не занимал эту должность, но его «политический дух» в Главпуре все еще царствовал. Несомненно, попал политический отчет к начальнику Главпура и о походе «Л-3». А в этом отчете черным по белому было напечатано: «...Результаты похода были бы еще более впечатляющими, если бы командир лодки не проявлял излишнюю осторожность...»

Многим начальникам Грищенко был непонятен своей «оригинальностью», например, высказанным желанием после окончания Военно-морской академии снова быть назначенным командиром лодки (на должность, с которой ушел в академию) и отказом от «начальственных» должностей на берегу.

И во время войны и после нее, став капитаном 1-го ранга, обремененным ученым званием, автором 2 серьезных монографий об оперативно-тактической подготовке подводных сил, занимая высокие должности в Высшем военно-морском училище и работая по рекомендации И.С. Исакова в Военно-морской академии на кафедре морской тактики под руководством профессора А.В. Томашевича, он всегда оставался самим собой: никогда не кривил душой и прямо высказывал свою точку зрения на тот или иной вопрос, не взирая на «высокие погоны» своего оппонента и не лицемеря.

Например, однажды, получив реферат докторской диссертации одного из адмиралов-«начальников» и убедившись в никчемности сделанных им «открытий», он в пух и прах расчехвостил его «научные перлы».

Не посчитался он и с тем, что многие другие «авторитетные» оппоненты с высокими званиями одобрительно высказались о диссертации.

Судьбе было угодно, что именно этот «ученый» адмирал был назначен начальником училища, где лучшую кафедру возглавлял Грищенко. Он тут же принял меры, чтобы избавиться от Петра Денисовича: его назначили на должность заместителя начальника училища, но другого и в другой город. И должность эта была чисто административной, к которой душа его не лежала...

Думаю, что именно в этом «собака зарыта». А П.Д. Грищенко, будучи человеком безукоризненной честности с высокими понятиями об офицерской чести и человеческой порядочности, многим своим прямым начальникам был «не по нраву», особенно начальникам по политической линии. Он хотя и не конфликтовал со своим комиссаром, считая, что тот делает свое дело, воспитывая личный состав и «претворяя в жизнь линию партии», но по вопросам оперативно-тактических дел полагался только на себя - на свои знания, свой опыт и интуицию, свою волю. Например, в походе, о котором шла речь, после атаки конвоя и потоплении вражеского транспорта подводная лодка едва не попала под таранный удар форштевня эсминца, т.к. корабли охранения обнаружили лодку, которая после торпедного залпа показала противнику свой нос. Противолодочные корабли начали интенсивное бомбометание. Спас лодку только решительный маневр командира под горящий танкер, а потом хитрое маневрирование с остановкой электродвигателей и покладкой на грунт.

Так вот после этой атаки командир принял решение отработать действия личного состава боевого расчета, в частности, рулевых и специалистов БЧ-5 так, чтобы при послезалповом маневрировании не было проблем с удержанием лодки на глубине. Комиссар резко возразил против решения командира «тренироваться в море, рядом с противником». П.Д. Грищенко проигнорировал возражение комиссара и, отойдя в центральную часть Балтийского моря, трое суток отрабатывал торпедные атаки, пока не добился нужных результатов (несомненно, и этот случай попал в отчет комиссара).

В связи с П.Д. Грищенко хочу высказаться со своей низкой колокольни по поводу ответа адмирала Трибуца на один вопрос о нем: почему не был Грищенко представлен к званию Героя Советского Союза. Адмирал Трибуц пишет: «Что касается упоминаний в моей книге фамилий подводников (речь идет о книге «Подводники Балтики атакуют». -