Газета "Своими Именами" №18 от 01.05.2012 - [28]

Роль и значимость обычных средств поражения резко возрастут уже в самое ближайшее время. Обама назвал свою новую ядерную стратегию «частью более широкой программы, которая должна убедить правительства мировых держав в непригодности ЯО в качестве аргумента международной политики».¹⁷ Потребностям национальной обороны США вполне соответствуют обычные виды вооружений, которые и нужно развивать. Существующие технические характеристики ВТО позволяют использовать его для решения задач, в которых ранее планировалось применять ЯО (например, для превентивного уничтожения объектов СЯС). Но если с нашим арсеналом стратегического оружия мы можем «на равных» разговаривать с США, то в сфере СОН это невозможно в ближнесрочной перспективе. Поэтому политика США, направленная на ликвидацию ЯО на планете, может расцениваться как стремление обеспечить стратегическую неуязвимость США на основании подавляющего превосходства в обычных вооружениях по сравнению с любым другим государством мира. Следовательно, предметом дальнейших переговоров России и США должны стать не только вопросы ядерного разоружения и СНВ. Принципиально важно учитывать и другие факторы, влияющие на современном этапе на уровень стратегической стабильности: ПРО, нестратегические ядерные вооружения, стратегическое ВТО. Было бы целесообразно продолжать обсуждение участия России в системе ЕвроПРО, отношения РФ и НАТО, ОДКБ и НАТО, ядерные проблемы КНДР, ИРИ и вопросы безопасности на Азиатском континенте.

Взаимное ядерное сдерживание, вероятно, будет определять взаимоотношения между РФ и США и в дальнейшем. Критерий выживаемости перспективных СЯС при любом сценарии развития событий остается важнейшим. Угроза применения силы против России исключена в том случае, если потенциальный агрессор уверен в неизбежности ответного удара с заведомо неприемлемым ущербом. Эта концепция по-прежнему является основой современной стратегии ядерного сдерживания, которой придерживаются все ядерные державы. Однако количественная неопределенность понятия «неприемлемый ущерб» является её существенным недостатком. В ближайшее время необходимо разработать новые подходы к оценке уровня стратегической стабильности, а также неприемлемого ущерба с учетом специфики разных государств-обладателей ЯО (например, очевидно, что на современном этапе количественные показатели неприемлемого ущерба для США существенно отличается от соответствующих величин для КНР). Необходимы также методики оценки эффективности планируемой ПРО США на разных этапах ее развития с целью определения необходимого и достаточного количества ядерных арсеналов РФ.

В Заявлении РФ относительно ПРО указано, что Договор СНВ-3 «может действовать и быть жизнеспособным только в условиях, когда нет качественного и количественного наращивания возможностей систем ПРО США. Следовательно, исключительные обстоятельства, упомянутые в Статье XIV Договора, включают также такое наращивание возможностей таких систем, при котором возникнет угроза потенциалу стратегических ядерных сил Российской Федерации». Методики поэтапной оценки эффективности противоракетной обороны США и разработка новых подходов к оценке уровня стратегической стабильности на междисциплинарном уровне позволят достоверно определить тот момент, когда наступят эти «исключительные обстоятельства».

В этом контексте отметим, что уже в январе 2011 г. военное командование НАТО испытало первую командно-управленческую структуру ПРО ТВД в Европе. В марте 2011 г. ВМС США направили в Средиземное море крейсер Monterey, оснащенный комплексом управления вооружением Aegis и ракетами ПВО и ПРО. «Это наша первая конкретная демонстрация приверженности обеспечить противоракетную защиту нашим размещенным силам, а также союзникам и партнерам в Европе. Мы говорили, что собираемся это сделать, и теперь мы это делаем». Это первый шаг США по реализации «Поэтапного адаптивного подхода» (Phased Adaptive Approach) по развертыванию национальной американской системы ПРО на европейском континенте и вокруг него.

В рамках создания системы ЕвроПРО России предлагается сотрудничество в формате «двух самостоятельных, но взаимодействующих систем», фактически ограничивающееся обменом информацией и синхронизацией двух независимых систем ПРО. Российское предложение: создание законченной и полномасштабной архитектуры ПРО в Европе, включающее сотрудничество РФ и НАТО в «секторальном» формате, когда стороны отвечают за перехват БР, запускаемых из назначенных в их зону ответственности географических районов. Такая система предусматривает создание совместного механизма по оценке угроз и принятию решений, что возможно только при условии равноправных партнерских отношений и определенного уровня доверия к друг другу. «...В ближайшее десятилетие нас ждет следующая альтернатива: или мы достигнем согласия по противоракетной обороне и создадим полноценный совместный механизм сотрудничества, или же начнется новый виток гонки вооружений. И нам придется принимать решение о размещении новых ударных средств. Совершенно очевидно, что этот сценарий был бы очень тяжелым».