Газета "Своими Именами" №15 от 08.04.2014 - [29]

Я вошел в дачу с торцевого заднего входа и после маленьких сеней и передней очутился в прямом коридоре, где разделся и прошёл в комнату, имеющую вид столовой или гостиной, с полукруглой или гранёной противоположной стеной. Дача была деревянная, внутри оштукатуренная.

В комнате меня встретила женщина средних лет, оказавшаяся женой *Воронова*. Она назвала своё имя и отчество: Любовь Михайловна. Я познакомился с ней, но виделся единственный раз лишь на даче у * Воронова*. Мы присели у стола и обменялись малозначительными фразами. Вскоре вошёл *Воронов*, и вместе с ним, миновав коридор, я зашёл в маленькую комнату, налево, не помню только, на первом или втором этаже. В комнате стояли диван или тахта, два стула и маленький столик.

Вопрос: Какой разговор имел место у вас с *Вороновым* на его даче?

Ответ: Я осведомился, как *Воронов* себя чувствует, на что он ответил: хорошо. О его болезни мы не распространялись, так как на эту тему всё было давно переговорено.

Воспользовавшись удобным моментом, я стал расспрашивать *Воронова* о положении дел под Сталинградом, зная, что *Воронов* руководит операциями по окружению немецкой группировки Паулюса.

Будучи осведомлён, что в окружении находилось целых 22 немецких дивизии, я спросил у *Воронова*, насколько прочно замкнута эта группировка. *Воронов* ответил, что окружение солидное, немцам вырваться не удастся, и добавил, что для уничтожения немецкой группировки от стянул артиллерию даже из-под Москвы, причём первое время намерен обстреливать войска противника через Волгу.

В эту встречу у меня с *Вороновым* состоялся разговор против советского правительства, о чём я уже дал подробные показания на допросе 4 января этого года. *Воронов*, находясь со мной один на один, мне прямо заявил, что есть военные, которые недовольны существующими в стране политическими порядками. По окончании войны, - закончил *Воронов*, - наши люди войдут в правительство и добьются изменения политического курса в стране.

Я попытался продолжить заинтересовавший меня разговор, но *Воронов* уклонился от этого. Вскоре мы попрощались, и на той же автомашине, предоставленной в моё распоряжение *Вороновым*, я вернулся в Москву.

Вопрос: В последующем вы встречались с *Вороновым*?

Ответ: Несколько раз я посетил * Воронова* на службе.

Вопрос: Когда?

Ответ: В первой половине 1943 года и дважды - в 1944 году.

Вопрос: Где именно вы бывали по месту службы *Воронова*?

Ответ: В штабе командующего артиллерией Красной Армии, на Солянке, в Москве.

Вопрос: При поездке к *Воронову* на службу вас кто-либо сопровождал?

Ответ: Всегда сопровождала меня Голикова. Я ездил обычно на собственном автомобиле, которым управлял сам, без шофёра. Голикова оставалась в автомашине, караулила её и в зимнее время прогревала мотор.

Вопрос: Что вы можете показать о порядке допуска в штаб командующего артиллерией Красной Армии?

Ответ: После въезда через главные ворота знаменитого Казаковского здания, со стороны Солянки метров за 120 дорогу преграждал временный шлагбаум. За ним находилось бюро пропусков. Здесь я всегда останавливал автомашину, в которой оставалась Голикова.

По воинским документам я получал заранее заказанный мне по договоренности с * Вороновым* или его адъютантом пропуск и следовал по аллее до центрального внутреннего двора, после чего, огибая вправо и делая полную четверть окружности, направлялся к главному входу в здание, где работал * Воронов*. У входа дважды проверяли пропуск, после чего, поднявшись ступеньки на две, я шёл вправо по коридору и заходил с левой стороны в приёмную. Помню в приёмной большое окно на правой стороне и диван, расположенный против обитого шторами тамбура, ведущего в кабинет к *Воронову*.

Вопрос: Опишите служебный кабинет *Воронова*.

Ответ: Миновав тамбур, я попадал в большой кабинет *Воронова*, прямоугольной формы, в котором все окна были расположены с правой стороны, а на левой стороне не имелось ни одного окна. В глубине комнаты находился письменный стол с придвинутым к нему другим столом гораздо больших размеров со стульями, расположенными с обеих его сторон. На столе у * Воронова* мне запомнились кустарные поделки, представлявшие миниатюрные артиллерийские снаряды. Вспоминаю, что вдоль задней стены, ближе к левому углу от входа, была расположена привлекавшая к себе внимание репродукция с какой-то старинной пушки.

Вопрос: Зачем потребовались ваши посещения *Воронова* по месту его службы?

Ответ: На службу к * Воронову* я ездил уже по собственной инициативе, с личными просьбами.

В середине 1943 года я обратился к *Воронову* перед моей поездкой с инспекцией Главного санитарного управления Красной Армии на фронт, под Кировоград. Мне потребовался самолёт, и по моей просьбе он незамедлительно был предоставлен * Вороновым* в моё распоряжение.

Вопрос: Чем объяснить, что за самолётом вы обратились к *Воронову*, а не в командировавшее вас на фронт Главное санитарное управление Красной Армии?

Ответ: Мои близкие отношения с *Вороновым* позволяли мне обращаться к нему и с личными просьбами, причём отказа от него я никогда не получал.

Дважды за самолётами я адресовался к *Воронову* и в 1944 году, перед поездками в Ленинград и в район Варшавы, в расположение штаба Рокоссовского. Оба раза *Воронов* любезно предоставил мне транспортные самолёты.