Газета "Своими Именами" №13 от 27.03.2012 - [17]

За что демократка Дуня полюбила неотроцкиста Толю?

Большего мерзавца, чем непросыхавший предатель Ельцин, трудно вообразить, его презирают и ненавидят. Для его импичмента в Думе не хватило голосов с гулькин нос Жириновского. Его рейтинг был 3-5%, и только абсолютно бесстыжий Чубайс, возглавлявший штаб Ельцина по выборам, мог протащить его на второй срок, за что ныне вознаградила его своей демократической любовью известная Дуня Смирнова. А Путин воздаёт алкашу почести как национальному герою: его именем назван посёлок, университет в Свердловске, библиотека в Ленинграде... Библиотека! Да он за всю жизнь не прочёл ничего, кроме, разве что, «Луки Мудищева». Здание американского посольства назвать бы его именем – в самый раз! А Горбачёва, бездарного предателя, Путин послушными лапками Медведева награждает высшим орденом. И после этого они лепечут о патриотическом воспитании, опять учат нас и поют: «С чего начинается родина...» А им лучше бы подумать, с чего начинается конец власти.

В обнимку с Геббельсом

Между нами марксистами говоря, Евгений Максимович, ведь Путин по многим показателям, в том числе в антисоветской упёртости, даже превзошел Ельцина. Алкаш, по крайней мере, не уничтожил по указанию американцев нашу космическую станцию «Мир», которая могла служить ещё долгие годы; не ликвидировал наши базы во Вьетнаме и на Кубе, с помощь которых мы контролировали едва ли не оба полушария; не клеветал на Сталина, например, не взваливал на него вину Тухачевского за поражение в 1920 году; не был в обнимку с Геббельсом в деле Катынской трагедии; не додумался назначить министром культуры малограмотного киргиза Швыдкова, еврейского провокатора; на пускал среди своих министров шапку по кругу на памятник Столыпину; не учреждал премию имени этого банкрота и вешателя; не заставлял школьников штудировать «Майн кампф»; не вопил на Красной площади «О, Макартни! В советской казарме вы были для меня глотком свободы!»; наконец, да, Ельцин позволил себе на аэродроме историческое мочеиспускание на глазах всего мира, но, с одной стороны, все же примем во внимание, что он был, как всегда, вдребодан, и ответственность за это тоталитарное мочеиспускание во многом лежит на охраннике Коржакове, а, с другой стороны, он всё-таки не падал, как товарищ Путин, на колени перед собакой Буша, не обнимал, не целовал её, не вычёсывал блох.

Кстати, Столыпин вот что однажды сказал: «Безусловно, все национальные меньшинства должны иметь своё представительство в органах власти. Но при этом органы власти должны быть таким образом построены, чтобы никак не влияли на благополучие и государственную жизнь русского народа». Так как быть с памятником?

Памятник Ельцину

Тут вспоминается Есенин. Он однажды воскликнул:

Мне сегодня хочется очень

Из окошка Луну обос....

Ну, молодой был, бесшабашный, хулиганистый, да и никаких постов не занимал. А Ельцин всё-таки догадывался о недосягаемости для него Луны даже с борта Ту-154 и потому решил сделать то же самое уже после приземления на колесо самолёта. Другого пути приобщения к поэзии Есенина он не знал. Правда, дело было почти в старости, может, и недержанием уже страдал бедняга. И ведь он, осуществляя процесс приобщения, стыдливо отвернулся, встал спиной к дамам, пришедшим встречать его с букетами в руках, - это тоже надо помнить: какая деликатность! Так что в том поступке можно найти нечто даже поэтическое или жалостно-страдательное, что ли, и уж точно это был совершенно аполитичный поступок. Если будет решено поставить памятник Ельцину, то хорошо бы в той самой позе у колеса самолёта. Есть на одной из площадей Копенгагена мраморный «Писающий мальчик». Почему бы нам, великой державе, не иметь «Писающего президента-реформатора» где-нибудь на проспекте Сахарова или на улице Солженицына? Пусть бы струя била в лоб Чубайсу или Прохорову, помогая им соображать, будить их дремлющий интеллект.

Собака Буша: «Как пьяный друг,

ты лезешь целоваться...»

Поэтичный поступок Ельцина, разумеется, не идёт ни в какое сравнение с целованием и вычёсыванием блох собаки американского президента на его глазах. Вспомните опять Есенина, Евгений Максимович. В стихотворении «Собаке Качалова» он писал:

Пожалуйста, голубчик, не лижись.

Пойми со мной хоть самое простое.

Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,

Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Во-первых, Качалов – великий русский артист, а не американский президент. Во-вторых, это же философский разговор с собакой о смысле жизни, а не ловля блох.

Ты по-собачьи дьявольски красив,

С такою милою доверчивой приятцей.

И никого ни капли не спросив,

Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.

Собака лезет лизать и целовать великого русского поэта - это одно. И совсем другое, когда русский президент, находясь на ранчо американского, лезет целовать его собаку на глазах фотожурналистов. И ведь не пьяный же, как Ельцин! О, тут большая и однозначная политика! Ведь снимочек-то сей прогулялся по всему свету. И эти всякие сванидзы-млечины ещё потешаются над тем, что Брежнев целовался с Хоннекером! Два коммуниста обменялись марксистскими поцелуями – что в этом плохого? Вполне естественная акция. А тут целуются антисоветчик и пёс вероятного стратегического противника, окружающего нас военными базами, как собачьим ошейником. И ведь есть же у него дома собака по кличке Кони, вот и целовался бы с ней, вместо того чтобы на телеэкране торчать, вот и искал бы у неё блох, вместо того чтобы статьи сочинять. Нет, ему подай американско-президентскую псину!