Гайдзин. Том 1 - [25]

Сёрин забеспокоился. Обычно Ори почти не обращал внимания на женщин, просто пользовался ими, когда это было ему нужно, позволял им развлекать его, прислуживать ему. Сёрин не помнил, чтобы, за исключением сестры, которую Ори обожал, тот когда-нибудь заговаривал хоть об одной из них.

– Карма.

– Да, карма. – Ори поправил повязку на ране, пульсирующая боль стала сильнее. Из-под повязки выступила кровь. – Но даже и в этом случае я не уверен, что мы потерпели поражение. Мы должны выждать, должны проявить терпение и посмотреть, что будет дальше. Мы всегда планировали напасть на гайдзинов при первой же возможности – я был прав, когда выступил против них в тот момент.

Сёрин поднялся.

– Я устал от серьезных разговоров о ками и о смерти. Со смертью мы и так встретимся, и очень скоро. Сэнсэй дал нам жизнь для сонно-дзёи. Из ничего – в ничто, но сегодня у нас есть еще одни вечер, которым мы можем насладиться. Горячая ванна, саке, ужин, потом настоящая Повелительница Ночи, мягкая, сладкопахнущая, влажная… – Он тихо рассмеялся. – Нежный цветок, а не орхидея, с прекрасным носом и нормальными глазами. Пойдем…

Он не договорил. С востока, со стороны Иокогамы, до них долетел звук выстрела сигнальной пушки корабля. Вслед за этим сигнальная ракета ненадолго осветила ночное небо.

– Они всегда так делают?

– Не знаю. – Впереди они едва могли разглядеть огни на первой заставе. – Лучше идти через поля, тогда мы сможем обойти стражу.

– Да. Нам следует перейти дорогу здесь и держаться поближе к берегу. С той стороны они вряд ли ожидают чьего-то появления, мы сможем избежать встречи с патрулями, да и гостиница ближе.

Низко пригнувшись, они перебежали через дорогу и свернули на одну из тропинок, которые пересекали поля, недавно засеянные озимым рисом. Вдруг они остановились. Со стороны Токайдо раздался конский топот и позвякивание уздечек. Оба юноши нырнули вниз, прижимаясь к земле, подождали мгновение, потом открыли рты от изумления. Из-за поворота легким галопом выехали десять драгун в мундирах, вооруженные карабинами, впереди скакал офицер.

Самураи у заставы на дороге тут же заметили их и крикнули, предупреждая остальных об опасности. Из хижин выскочили еще стражники и присоединились к ним. Скоро двадцать воинов выстроились позади заграждения, их офицер встал перед ними.

– Что будем делать, Ори? – прошептал Сёрин.

– Ждать.

Они увидели, как старший самурай поднял руку.

– Остановитесь! – выкрикнул он и коротко кивнул головой, как предписывал этикет при обращении вышестоящего к нижестоящим. – Имеете ли вы разрешение на проезд в ночное время? Если да, пожалуйста, предъявите ваши бумаги.

Ори обуяла ярость, когда он увидел неприкрытое высокомерие на лице офицера гайдзинов, который остановился шагах в десяти от заставы, крикнул что-то на своем странном языке и повелительным жестом приказал самураям убрать заграждение, не спешившись и не поклонившись в ответ, как того требовали приличия.

– Как вы смеете быть столь грубым! Уезжайте! – сердито выкрикнул самурай, не ожидавший подобного оскорбления. Он махнул драгунам рукой, показывая, чтобы они удалились.

Офицер гайдзинов отрывисто отдал какой-то приказ. Его люди тут же скинули карабины с плеч, навели их на самураев и после короткого второго приказа произвели дисциплинированный залп поверх голов. В следующую секунду они перезарядили карабины и на этот раз прицелились прямо в стражников – раньше, чем звук первого залпа успел замереть вдали, оставив после себя глубокое зловещее молчание, заполнившее все вокруг.

Сёрин и Ори не могли прийти в себя от удивления. Во все времена ружья заряжались порохом и пулей только с дула.

– Эти ружья заряжаются с казенной части, новыми патронами, – возбужденно зашептал Сёрин. Ни тот, ни другой никогда еще не видели этого самого последнего изобретения, лишь слышали о нем. Самураи на дороге были потрясены в равной степени. – Ииии, ты заметил, как быстро они перезарядились? Я слышал, солдат с таким ружьем может без труда произвести десять выстрелов против одного с обычным.

– Но ты обратил внимание на их дисциплинированность, Сёрин, и на выучку их лошадей, ведь те почти не шелохнулись!

Офицер гайдзинов вновь высокомерно показал рукой, чтобы им открыли путь. Вид его не вызывал сомнения, что если приказ не будет выполнен немедленно, все самураи умрут.

– Пропустите их, – распорядился старший самурай.

Офицер драгун с презрительной миной пришпорил лошадь, внешне не ведая страха, его хмурые солдаты двинулись следом, держа карабины наготове. Ни один из них не приветствовал стражников и не ответил на их вежливые поклоны.

– Я немедленно доложу об этом и потребую извинений! – звенящим голосом произнес старший самурай, взбешенный их оскорбительным поведением, но стараясь не показать этого.

Как только драгуны проехали, дорогу опять перегородили, а Ори прошептал, вне себя от ярости:

– Какие отвратительные манеры! Но что смог бы сделать начальник стражи против таких ружей?

– Он все равно должен был напасть на гайдзинов и постараться убить их, прежде чем умереть самому. Я бы не смог сделать того, что сделал этот трус, – я бы напал и встретил смерть, – сказал Сёрин, трясясь от злости.