Гарро - [5]

Трагедия заключалась в том, что он могостановить культиста. С болтером или без, Рубио мог сделать это усилием мысли, но сейчас такие вещи были под запретом. Когда-то, казалось, что в другой жизни, Рубио представлял из себя больше, чем сейчас. В настоящее время он был обычном Астартес из тактического подразделения, но раньше… раньше он гордо носил на наплечнике череп и свиток — эмблему звания кодициария, знак боевого псайкера на службе Ультрадесанта. Некогда Рубио и его собратья были грозой любого поля боя, и в его присутствии напрягались даже его товарищи-Астартес. Когда-то мощь варпа струилась с кончиков его пальцев, актиническое свечение телекинетических молний несло гибель врагам человечества, и неисчислимых противников сметало прочь чистой мощью его разума.

Но не сейчас, после собрания на Никее и издания Императором Decree Absolute. Многие полагали, что обладающие даром Рубио, или, как считали некоторые — его проклятием, отстояли от колдунов всего на один шаг. Их умы были открытыми дверьми для губительных сил, готовых дотянуться из тьмы и поглотить их. И на Никее, на почве страха или ревности, эти голоса в конце-концов одержали верх. На конклаве своих сыновей-примархов Император Человечества приказал, чтобы все псайкеры Легионов Астартес — каждый эпистолярий, кодициарий или библиарий — воздерживались от применения своих способностей и вернулись к несению обычных обязанностей рядом со своими боевыми братьями.

Рубио проявил преданность и послушание. Он сделал так, как ему приказали, сдав свой психический капюшон и силовой меч. Его официальный статус обнулился, он согласился на перевод и не испытывал сомнений. По крайней мере, поначалу. Но теперь, со смертью Миллиуса, он потерял покой. Каждым фибром своей души Рубио знал, что, позволь ему в полной мере использовать сверхъестественные способности, и Апотекарий все еще был бы жив. "И сколько еще других, — думал он, — чьих смертей можно было бы избежать, скольких врагов уничтожить благодаря мощи псайкера?"

(Гайюс): "Ты чем-то обеспокоен, брат?"

Рубио отвлекся от самокопания и обнаружил стоявшего над ним капитана Гайюса.

(Рубио): "Ничего важного, сэр".

Это была жалкая ложь и капитан видел это.

(Гайюс): "Я знаю, о чем ты думаешь, друг. И еще я знаю, что ты один из лучших Ультрадесантников, которыми мне выпала честь командовать — независимо от того, какие из своих талантов ты применяешь". Гайюс положил свою руку ему на плечо: "Отвага и честь, Рубио. Мы следуем слову Императора и Жиллимана до самой смерти".

(Рубио): "Отвага и честь, брат-капитан, — повторил за ним Рубио, но лозунг не вызвал отклика в его душе. — Просто я…"

(Голос): "Нарушитель!"

Его прервал неожиданный предупреждающий крик одного из Астартес за пределами баррикад. Был замечен нарушитель — воин, приближавшийся к рубежам обороны с оружием наготове. Гайюс бросился туда бегом, и Рубио последовал за ним, взводя болтер.

(Гайюс): "К оружию! Приготовиться к контакту с противником!"

Рубио разглядел в сумерках целеустремленно направлявшуюся к ним фигуру в силовой броне, чьи размеры невозможно было с чем-либо спутать. Ультрадесантикам сильно аукнулось предательство Несущих Слово, и они не собирались быть столь же доверчивыми во второй раз. Но, когда фигура вышла на свет излучающих сфер их баррикад, Рубио увидел не темную медь и эмблемы предателей, а броню цвета грозовых облаков.

(Рубио): "Астартес, но без цветов Легиона…"

Резким рубящим жестом Гайюс дал своим людям сигнал прицелиться и выкрикнул: "Именем Императора, остановись и изложи свои намерения!"

Фигура в сером неторопливо убрала болтер и оглядела шеренгу Ультрадесантников, каждый из которых был на волоске от того, чтобы пристрелить его.

(Гарро): "Капитан Гайюс, тебя непросто разыскать".

Пренебрегая нацеленным на него оружием, Астартес смело прошел через баррикады и встал лицом к лицу с командиром Ультрадесанта. Все, что Рубио мог сделать — это затаить дыхание, пока его психические чувства тянулись и оценивали новоприбывшего. И, возможно, воин почувствовал это, так как его шлем повернулся, и бездонные глазные линзы внимательно оглядели кодициария.

(Гайюс): "Назови свое имя и звание".

(Гарро): "Как пожелаешь, хотя гарантирую — они ничего тебе не скажут. Я Натаниэль Гарро, а что касается звания, то у меня его нет".

(Рубио): "Тогда кто ты?" Рубио разглядывал Гарро в течение долгого момента. "Ты стоишь перед нами в новенькой броне, лишенной символики, и это на поле боя, где враги — те, кого мы когда-то называли собратьями. Ты заигрываешь со смертью, Гарро, как какой-нибудь древний странствующий рыцарь".

Когда Гарро заговорил снова, в его голосе слышался слабый намек на улыбку: "Этот титул будет не хуже любого другого, брат".

(Гайюс): "Если ты не сын Ультрамара и не из предательских ублюдков Лоргара, тогда что ты делаешь здесь, на Калте?" Гайюс холодно посмотрел на нарушителя: "Здесь командую я, и ты дашь мне ответ!"

(Гарро): "Я не оспариваю твое лидерство, но мои полномочия выше. Смотри…"

Он слегка наклонился, и в отблесках осветителей на его наплечнике стала видна скрытая руна, стилизованная "I"