Гарри Поттер и Песочные Часы - [53]

— Простите, профессор, я не знаю, — пролепетала Сьюзен в итоге, несмотря на то, что Гарри старался изо всех сил.

— Странно, что вы не считаете нужным изучать Защиту от Темных Искусств, мисс Боунс, хотя у вас для этого больше причин, чем у многих присутствующих, — холодно прокомментировал Снейп.

— Простите, профессор, но мне казалось, — она сжала кулаки и смело посмотрела в глаза Снейпу. — Мне казалось, что это заклинания из учебника для второго курса.

— Именно так, мисс Боунс, — кивнул в ответ Снейп. — Если бы вы слушали меня внимательно в декабре, вы бы вспомнили, что тогда Министерство било тревогу из–за загадочных смертей, и я решил, что моим ученикам не повредит освоить базовое защитное заклинание, вместо того, чтобы выпускать бессмысленные снопы искр, как советуют составители учебника для первого курса. Садитесь, мисс Боунс, и постарайтесь запомнить, что у заклинания «Протего» есть две разновидности. Первая позволяет защитить непосредственно заклинателя, это самый простой вид чар. Вторая создает щит в пространстве, и благодаря этому щиту заклинатель может защитить не только себя, но и тех, кто находится рядом. Есть также заклинание, которое под силу только самым выдающимся волшебникам. Учитывая ваши успехи, не думаю, что кому–то из вас суждено будет использовать его, но если вы услышите его, возможно, поймете, о чем идет речь. «Протего хоррибилис», заклинание защиты территории. С его помощью можно защитить от проклятья даже поле для квиддича.

Гарри внимательно слушал Снейпа и записывал: «Протего хоррибилис». Теперь он тщательно вел конспекты всех лекций, хотя мало кто знал об этом, и еще меньше людей просили его одолжить свитки на время подготовки. Слишком дурная слава шла о почерке Гарри с первых недель учебы. Тогда он был занят Тайной Комнатой, василиском, Ритой Скиттер, черт знает, чем еще.

После занятия Сьюзен Боунс долго благодарила его за попытку вмешаться. Он отнекивался, но она настаивала, и так они дошли до Большого Зала.

— Сьюзен, можно тебя кое о чем попросить? — он положил рядом с собой стопку книг, налил тыквенный сок из кувшина и дождался, пока она объяснит, что сделает это с радостью. — Дело в том, что я задумал одну шутку. Розыгрыш. Хочу отправить… бомбу–вонючку.

Сьюзен прыснула от смеха, но потом посмотрела на Гарри очень строго.

— Слушай, я же не просто так. Я хочу, чтоб вышло поучительно. Смотри, я передам тебе письмо, ты отправишь его Парвати Патил из Когтеврана. Знаешь ее?

— Знаю, но я же могу просто передать ей письмо, — удивилась Сьюзен.

— Нет, это все часть плана, — Гарри наклонился над столом и зашептал очень быстро, — ты отправишь ей сову, она получит почту, от тебя, откроет конверт, а там будет еще один конверт, и она отправит письмо Невиллу, а Невилл отправит письмо Дину из Гриффиндора, а Дин отправит письмо Крэббу.

— Но ведь у Дина нет совы! — сбить с толку Сьюзен оказалось тяжело даже неразборчивой речью. Гарри удивился, почему же тогда она не разобрала его подсказку на уроке Снейпа, и тут же его осенила догадка: Сьюзен слишком честная. Она услышала подсказку Гарри и все поняла, но не стала пользоваться этим, потому что это было «против правил». Пуффендуйцы относились к правилам с большим уважением, гораздо серьезней остальных студентов. Слизерин считал правила помехой на пути достижения цели, Гриффиндор выше всего ставил справедливость, а для Ровены важнее была истина. Просить пуффендуйца нарушить правила, возможно, было не самой здравой идеей.

Стоило Гарри закончить размышления, как Сьюзен заявила:

— Точно! У Дина нет совы, он воспользуется совой Хогвартса, и последний получатель… — глаза ее сияли.

— Ну, что, поможешь? — без особой надежды попросил второй раз Гарри.

— Конечно! — она почти выхватила у него письмо и побежала отправлять.

Гарри потратил много недель на то, чтобы выяснить, под каким предлогом нужно отправлять письма от одного ученика другому, и теперь, сидя в гостиной Пуффендуя, поглядывал на Ханну, которая вертела в руках прилетевшее из ниоткуда послание.

Утром следующего дня он нервничал больше, чем перед походом к Сириусу. Тогда риск был почти эфемерным, тогда он понятия не имел, чем обернется дело. Сейчас ставки были очень высоки.

Букля летела к нему через весь Зал, и это было самое приятное зрелище с тех пор, как он увидел у себя на кровати мантию–невидимку. Запихнув послание между страницами справочника по зельям, он торопливо позавтракал, а после направился в Выручай — Комнату.

Прежде работать с чарами обнаружения ему доводилось нечасто. Помощь Гермионы сейчас была бы очень кстати, но та все еще корпела над размножением протеевых чар, кроме того, ей совершенно не нужно было знать о способе передачи анонимных сообщений, который придумал Гарри.

Он не мог написать письмо Люциусу Малфою, он не мог написать Барти Краучу, он не мог связаться даже с Сириусом без риска. Его единственным связным был профессор по Защите от Темных Искусств, который по неизвестной причине оставался преподавателем Хогвартса, хотя в прошлом сделал карьеру Пожирателя Смерти. Возможно, Дамблдор доверял ему, и это было не слишком полезно для Гарри. Возможно, Дамблдор не доверял ему настолько, что предпочитал держать как можно ближе к себе, и это тоже было вредно для Плана. Совиная почта, которую ученики получали ежедневно, а порой и несколько раз в день, была куда надежнее.