Гароэ - [42]
Даже само это слово не казалось им подходящим, поскольку, как говорили те, кто умел читать и писать (таких было немного), красильщик – это рабочий, который красит вещи, а этого как раз от них не требовалось.
Капитан хотел заставить их изготавливать краску для этих самых красильщиков, однако никто так и не смог придумать, как же называть тех, кто занимается столь диковинным ремеслом.
Мочиться в кувшины, стараясь не пролить ни капли мимо, было даже забавно, пока моча не протухла и не завоняла. А бродить по острову в поисках колодцев или источников воды, необходимой для увеличения производства пурпура, оказалось в какой-то мере интересно, пока один из них не сломал себе обе ноги и руку, свалившись в ущелье.
Остались в прошлом утренняя рыбалка и вечера, которые они проводили за игрой в карты, теперь они трудились по десять часов в день, занимаясь изнурительным делом в невыносимых условиях. Поэтому чаще всего в лагере приходилось слышать такую фразу: «Если это и есть королевская служба, тогда я – папа Римский».
Брат Бернардино де Ансуага и неугомонный Акомар явно были не удовлетворены. Поэтому они поспешно взяли Гонсало Баэсу под локоть, чтобы отвести в ближайший лесок, подальше от посторонних ушей.
– Того, что ты сказал, недостаточно, сын мой, – первым делом высказал ему доминиканец, постаревший чуть ли не на десять лет. – Это было замечательно, но недостаточно. Если капитан упорно держит тебя в стороне, то это потому, что он знает: ты единственный, кто может положить конец этому безумию.
– Воды остается все меньше, однако этот сукин сын по-прежнему упрямо стремится превратить ее в пурпур, и порой мне кажется, что в нем говорит уже не алчность, а гордыня… – в свою очередь заметил переводчик; в его словах звучала уверенность. – Он из тех, кто не терпит возражений даже со стороны Господа Бога, а в ту кошмарную ночь пропала большая часть добычи, стоившая ему стольких усилий, и это явилось слишком сильным ударом как по его кошельку, так и по всемогуществу.
– Значит, дело плохо, – угрюмо заключил антекерец. – Алчность иногда излечивается монетами, а вот от гордыни лекарства не существует, поскольку, если человек ею одержим, это уже до самой могилы.
– Тогда нам придется отправить его в могилу.
– Помни, о ком и с кем ты говоришь.
– Извините, лейтенант, однако, чем больше я узнаю Кастаньоса, тем больше убеждаюсь в том, что он не тот человек, на которого можно воздействовать словами. Судя по тому, что мне удалось выяснить, он заядлый картежник; на Лансароте просадил полковую кассу, и его вынудили принять это назначение. Выбор был прост: либо он также делает богатыми своих начальников, либо один отправляется на скамью подсудимых.
– Боже мой! – вырвалось у монаха. – Да эта новость многое объясняет. Если я в этой жизни кое-что усвоил, так это то, что игра и вино затуманивают разум даже у самых здравомыслящих, а здравомыслия у Кастаньоса – кот наплакал.
– Вы забываете про женщин, святой отец. Вот уж кто действительно затуманивает разум.
– Нет, сын мой, не забываю. Просто женщина может сделать сумасброда лучше или хуже, а вот игра и вино его только портят.
Они дошли до небольшой поляны, на которой стояли необтесанные скамьи и несколько столов, чтобы солдаты могли спокойно поесть подальше от лагерного зловония, и, устало опустившись на одну из них, антекерец произнес, обращаясь к Акомару:
– В конце концов, уже не важно, что подтолкнуло к этому капитана и почему был нанесен вред. Какие действия предпринимают туземцы?
– Они выжидают, словно уверены, что все произойдет само собой: спелый плод рано или поздно свалится вниз. Они поняли, что мы копаем себе могилу, и дают нам возможность заниматься этим и дальше.
– Ты тоже думаешь, что у них есть тайные колодцы?
– Кто может знать это лучше тебя? – ответил тот, словно удивившись нелепости вопроса. – Спроси у Гарсы.
– Она сказала, что дала обещание никогда не действовать в интересах своего народа мне во вред, также как ради меня – во вред своему народу. Я, со своей стороны, не стал возражать, сочтя такое решение справедливым.
– Оно и правда справедливо, – согласился брат Бернардино. – Единственная проблема заключается в том, что невмешательство обычно напоминает тростник: пока он молод, выдерживает натиск самых разных ветров, а состарившись, ломается и сдается самому сильному.
– В таком случае, святой отец, обещаю, что никогда не стану пытаться пересилить остальных.
12
Зелень больше не была зеленой. Вода обладает свойством размывать цвета, делая их блеклыми, но вот что касается зеленого цвета растений, то из-за ее нехватки он поневоле становится охрой, затем – бурым, а под конец – соломенным, который в результате исчезает, поглощенный безжалостным солнцем, на котором все выгорает.
Августовское солнце превратило Иерро в наковальню: его лучи яростно били по острову, начиная с рассвета и до того момента, когда оно скрывалось за западным мысом, который теперь назывался Орхиловым, и исчезало за последним из известных горизонтов.
Огромный огненный шар не спеша скатывался в никуда, давая передышку живым существам, однако не успевал воздух охладиться, как он вновь появлялся на востоке с новыми силами, чтобы помешать до конца остыть черной лаве, еще частично сохранившей тепло.
Его зовут Гасель Сайях. Его империя – пустыня. Он – властитель страны, простирающейся от Атласских гор до берегов Чада. Он – один из последних великих воинов неукротимых имохагов, которых все прочие смертные знают под именем туарегов.Однажды двое, старик и юноша, появились у порога его хаймы. И он, соблюдая тысячелетние традиции пустыни, приютил путников.Но он не смог защитить их. Люди в пыльной солдатской форме преступили закон. Они убили мальчишку и увели старика.Гасель Сайях помнит главную заповедь туарегов: твой гость находится под твоей защитой.
Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных рыбаков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, усмирять боль и утешать души умерших. Ее таинственная сила стала для жителей Лансароте благословением, а поразительная красота — проклятием.Защищая честь Айзы, брат девушки убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семье Пердомо остается только спасаться бегством. Но куда бежать, если вокруг лишь бескрайний Океан?..«Океан» — первая часть трилогии, непредсказуемой и чарующей, как сама морская стихия.
Четыре человека, проданные в рабство на каучуковые плантации, решаются на побег. Четыре человека: бразилец, американец, белая женщина и индеец, идут через непроходимые джунгли, спасаясь от наемников и охранников каучуковых баронов, преследующих их. Невероятные приключения, яркое и правдивое описание сельвы, опасные встречи с дикими животными: анакондами, ягуарами, кайманами и пираньями, и, конечно же, с людьми – пожалуй, самыми опасными существами в глухих, неизведанных лесах Амазонии.
Алонсо де Молина, отважный уроженец Убеды, не знал, что у судьбы на него удивительные планы. Волей случая, любознательный и талантливый в изучении языков испанец оказывается в самом сердце империи Инков. Само провидение указывает храбрецу путь. Алонсо де Молина для островитян – живое воплощение их великого Виракочи, создателя Солнца и Луны, отца всего сущего. Но нельзя пройти путь бога Инков, не забыв о пути простого человека. Окруженный аборигенами, на острове, полном опасностей, испанцу предстоит для себя решить, на какую из троп он должен ступить…
Повесть «Сикарио» – история жизни колумбийского наемного убийцы – сикарио, начавшаяся на улицах Боготы, где тысячи брошенных детей ведут нескончаемую борьбу за жизнь на грани человеческих возможностей и цель существования – просто выжить. Выжить в мире, где насилие и жестокость стали нормой поведения, где убийство ребенка, пусть и беспризорного, не вызывает ни порицания, ни осуждения, ни даже упрека, а рассматривается как способ оздоровления общества и один из способов очистки улиц…
Мало кто знал его настоящее имя. Его звали Игуаной, потому что с самого рождения он отличался невероятным уродством. Это уродство превратилось в его проклятье. Он скрылся от оскорблений и ненависти на пустынном острове, затерявшемся в просторах океана. И там Игуана дал себе слово: никогда, никому и ни при каких обстоятельствах он не позволит себя унижать!Мир ненависти — это его мир. И в этом мире он будет королем. Он сдержал обещание. Он подчинил себе всех.Но однажды в жизни Игуаны появилась женщина…Блистательный роман в жанре «литературы побега».
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Драматичная и увлекательная, основанная на реальных событиях история освоения одного из самых загадочных мест на планете — венесуэельской Гвианы, где находятся древние столовые горы тепуй, вершины которых до сих пор таят секреты…Легендарный американский летчик Джимми Энджел прибывает в Гвиану в поисках золота и алмазов, найденных когда-то на одной из горных вершин. Он отважен, находчив и неутомим. Какие испытания ему предстоит пройти, чтобы сделать былью свою давнюю мечту?Потрясающий, захватывающий роман о выживании человека в экстремальных условиях, на пределе его возможностей.