гАрмон счастья, или Повесть о проснувшемся человеке - [12]

Михаил заметил по глазам Бабочкова, что тот попался в расставленные сети, и, через несколько дней, как бы невзначай, обратится к нему по этому вопросу, а дальше уже вопрос техники. Так же, он знал примерный ответ Федора, что весьма веселило его, для него начиналась новая игра.

— Спасибо Михаил — важно кивнул Бабочков, вошедший в новую роль — если мне потребуется, то непременно обращусь к вам, в чем сильно сомневаюсь. От вас требуется на данный момент передать дела, чем и займитесь. А теперь пригласите ко мне моего водителя.

— Хорошо, Федор Иванович, вот вам моя визитка, на ней номер, по которому вы можете напрямую со мной связаться в любое время дня и ночи. Если я вам потребуюсь до выхода на работу, я всегда готов. До свидания. Было приятно познакомится. Сейчас вышлю к вам водителя.

Михаил, иронично улыбаясь, вышел из кабинета, затворив за собой дверь.

Бабочков остался наедине с самим собой в своем новом владении. Он удобно развалился на диване, устремив взгляд в окно, вглядываясь в небо, взглядом счастливого человека, который всегда смотрит на мир с поднятой головой, не беспокоясь о камнях, которые могут ему попасться под ногами. — Забытое ощущение, так я себя ощущал в детстве, когда меня отправляли в деревню к бабушке. Там я был предоставлен самому себе и днями бегал один или с друзьями по лесу или горам. Было полное единение с природой, и никаких забот… а ведь… может мы сами и придумываем себе эти заботы? Ведь все мне тогда было нипочем, а все ощущения были гораздо сильнее. Но, будь я такой, какой есть в данный момент, на месте меня в то время, я бы обязательно придумал бы себе какие либо заботы… Почему так? Я ведь и не знаю себя… кто я? Может быть я знал ответ на этот вопрос в детстве, а потом забыл? Дима видимо не случайно задал мне этот вопрос…

Тут раздался телефонный звонок, разогнавший его мысли, порожденные самым важным вопросом, который он впервые себе задал. Ведь если человек хоть раз, хоть на какое то время, искренне задастся этим вопросом, то, после, почти всякий раз, когда он будет оставаться наедине с самим собой, вопрос будет возвращаться, будет требовать полить живительной влагой нежный росток. Нежный росток, который уже начал стремится к своему росту, на почве, только что проснувшейся после долгой зимы, но, который так нуждается в питающих его лучах солнца.

Бабочков, дернулся было к столу, но передумал. Боязнь ошибиться взяла над ним верх. В дверь постучали, и вошла Катя.

— Федор Иванович, с вами все в порядке? К вам Слава.

— Все хорошо Катенька, я просто устал немного, впустите.

В кабинет вошел коренастый медвежеподобный мужичок, лет сорока пяти, в костюме, в котором он чувствовал себя крайне некомфортно.

— Добрый день Федор Иванович — пробормотал он с опущенными глазами, в которых, чувствовался страх вызванный привычным ему чинопочитанием вперемежку с генетической нелюбовью ко всем вышестоящим, которую он проявляет обычно в курилке, выражая недовольство в ругани своего и чужого начальства, чувствуя себя жертвой обстоятельств, и, любя тех, кто находился, по его мнению, в схожих обстоятельствах.

— Вас зовут Славой? — спросил Бабочков с долей высокомерия. Слава вызвал в нем одновременно и симпатию, т.к. тот был похож своими привычками на Бабочкова и раздражение, т.к. по нему, он четко увидел, как унижался сам.

— Да — промычал Слава, переваливаясь с ноги на ногу.

— Слава, мы можем выехать прямо сейчас?

— Конечно, Федор Иванович, как вам будет угодно. Мне подождать вас внизу, у машины?

— Нет, Слава, подождите в приемной, я сейчас соберусь и мы спустимся вниз вместе.

Когда дверь за Славой закрылась, Бабочков, хотел было продолжить прерванные мысли, но, ощущение того, воссозданного чистого счастья из детства пропало, а ему на смену пришло его величество тщеславие. — Странно — подумал Федор — ведь сейчас, я получил все, о чем мечтал все эти долгие годы работы в нашей конторе, похожие один на другой. Я считал, что имея то, что у меня есть на данный момент, я буду самым счастливым человеком. Но, то, что я испытываю сейчас, как будто грубая подделка того ощущения жизни, какое я испытывал в детстве. Вот Сонечка чувствует жизнь намного ярче, чем я, вне зависимости от того, что бы я ни получил. Значит, счастье, все же не в бабле… хотя…

Мысли побудили Федора встать с дивана, где он так удобно расположился, и теперь, он уже ходил по кабинету не находя себе места. Он одновременно чувствовал и удовольствие от тех желаний, которые были удовлетворены и беспокойство от того, что это не приносит того состояния внутреннего спокойствия, к которому он подсознательно всегда стремился. Кроме того, удовлетворение этих желаний, породили ряд новых, более изощренных тяг, которые он не мог контролировать.

Беспокойство вывело его из кабинета, и, когда его взгляд упал на Катю, о которой он уже успел забыть, то всеми его помыслами вновь завладела г-жа похоть.

— Катенька, я ухожу, скажите, как я могу с вами связаться напрямую, если мне понадобится какая либо информация до выхода на работу? Кстати, если у вас нет дел, то могу вас подвезти.

— С удовольствием Федор Иванович, я сейчас быстро соберусь. Если хотите, подождите меня внизу, вот вам на всякий случай, тут мой телефон — ответила она ему, с призывающей улыбкой протягивая визитку.