Garaf - [126]

Мы сильны, как юные гориллы

И умны, как старый Митрандир!

Широка страна моя родная,

Много в ней лесов, полей и гор,

Эту землю дружно забираем,

Впереди нас — батька Феанор![99]

Исполнив это, Гарав с запоздалой опаской посмотрел на на Элронда. Но Владыка Раздола… хохотал — почти беззвучно, но искренне, запрокидывая голову.

— Вообще–то такие они и были, — вдруг сказал он. — Но знаешь… — и он положил палец на губы мальчишки. — Не превращай умение смеяться над великим и великими в ремесло. Один раз — можно. А если это войдёт в привычку…

— Прости… — пробормотал Гарав. — Я понимаю.

— Надеюсь.

— Понимаю, — уже уверенно кивнул Гарав. — Прости, мастер Элронд. И вот… послушай ещё…

Эту песню пел в деревне у фородвэйт Эйнор. Гарав просто перевёл.

Отцовское наследство мы добыли,

Его у нас теперь не отобрать.

Но обжигают руки Сильмариллы…

Как страшно мы с тобой ошиблись, брат!

Нам Клятва жить спокойно не давала.

Сражаться в ослеплении своем

Готовы были мы хоть против Валар,

Хоть против мира целого — вдвоем.

Никто на нас оружие не поднял,

Никто нам к бегству путь не преградил.

Но не уйти ни от огня в ладонях,

Ни от огня отчаянья в груди.

Так значит, пали зря отец и братья?

Мы Право потеряли, зло творя.

Убийства в Альквалондэ, в Дориате…

Шесть сотен лет войны и крови — зря?!

Над Средиземьем битвы пролетели,

Лик мира изменил Великий Гнев,

Среди равнин открылись в бездну щели,

Вихрь огненный бушует в глубине.

Но пламя — то, что сжечь мне руку хочет,

И то, что сердце жжет, — сильней стократ.

Сегодня — День Свершения Пророчеств.

Я ухожу в огонь. Прощай же, брат![100]

— Что ж, ты понял, — как ни в чём не бывало сказал Элронд. — А теперь пойдём. Нас ждёт важный разговор.

* * *

В небольшой затемнённой шторами комнатке, куда привёл Гарава Элронд — очевидно, в одной из башен, мальчишка и не понял толком — в трёх удобных креслах (четвёртое пустовало) — плотная ткань, натянутая на причудливо выгнутый каркас из тёмного дерева — по сторонам от пылающего камина алого камня сидели, глядя на вошедших трое стариков, закутанных в разноцветные балахоны. Рядом с каждым стоял длинный посох с причудливым навершием.

Гарав узнал Гэндальфа, который дружелюбно кивнул мальчишке. И отвесил поклон — всем сразу. Двух других стариков он не знал: один — крючконосый, сухолицый , с проницательными горящими глазами, в белом балахоне; другой — в коричневом — намного ниже, но зато моложе двух других, широколицый, плечистый.

— Расскажи всё, что было с тобой в Ангмаре. Подробно, — негромко попросил Элронд, занимая пустующее кресло. Гараву сесть не предложили, и он ощутил себя неуютно — как будто под четырьмя прицелами. Он понял, что это — настоящий допрос. И глубоко вздохнул: что ж…

…Когда Гарав закончил говорить — ноги у него подкашивались, а перед глазами всё плыло. Он с трудом дышал нормально и очень хотел опустить глаза — если честно, казалось, что его надели живьём на четыре пары раскалённых нитей, пронизывающих комнату.

— Мальчик сейчас упадёт, — сказал Коричневый Балахон. — Сколько можно, всё совершенно ясно.

— Неудивительно, — Гэндальф вдруг улыбнулся и, встав, указал Гараву на своё кресло.

— Я… — мальчишка залился краской, переступил с ноги на ногу. — Я благодарю, но… — и обнаружил, что сидит в кресле, а в правой руке у него большой кубок с чем–то прозрачным и приятно пахнущим. Гарав машинально переложил кубок в левую и отпил. У прозрачной прохладной жидкости — не вина — был вкус мёда, и усталось отступила, а голова прояснилась.

— Мальчик левша, — заметил Белый Плащ… — и Гарав вдруг понял: да это ж Саруман!!! Он же… или не сейчас? Нет, наверное, он ещё не предатель… а ну, перестань думать!

Саруман - Ю.Каштанов.

— Хочешь сказать о печати проклятья? — Гэндальф начал расхаживать по комнате. Но Саруман неожиданно засмеялся — суховато, но искренне:

— Хочу всего лишь сказать, что он опасный противник в схватке.

— Армия Ангмара стоит в десяти лигах от мостов. Дальше не идут, на наш берег не переправляются, — заметил Элронд. — Общая численность войск Ангмара примерно сто — сто десять тысяч. Против нас выставлены около тридцати. Впечатление такое, что нас хотят просто напугать… и сковать на случай каких–то иных действий.

— Я так и не понял, при чём тут искажённая майа, — сказал Коричневый Балахон. Гэндальф досадливо отмахнулся:

— Совершенно ни при чём, как ни при чём и мальчик. Очевидно, что он — чист, а Ломион Мелиссэ просто решила в очередной раз развлечься.

— В прошлый раз после её развлечений между Люной и Мороком не осталось ни одного человека, — Саруман пропустил через пальцы длинную бороду. — Но я согласен с Гэндальфом. Совпадения и случайности… Реальность — то, что Ангмар знает о планах воссоздания Арнора. И скорей всего обрушит удар туда… Радагаст, что ты думаешь о гномах Мории?

— Друзья, — Элронд встал, — думаю, мальчика ждут свои дела. Не менее важные, чем наши.

Гарав встал, поставил кубок на подлокотник кресла. И снова поклонился всем сразу — перед тем, как выйти.

Глава 33, короткая. Но зато в ней действует великий герой русского народа Тарзан.

Кони чувствовали себя великолепно. Ни Эйнора, ни Фередира Гарав не нашёл и не особо огрочился — отправился на конюшню и помиловался с Хсаном, не забыв и Фиона с Азаром. А потом просто побрёл, куда глаза глядят, насвистывая и отвечая кивками и улыбкой на приветствия встречных эльфов, которым, казалось, и дела нет до того, что на другом берегу Буйной — совсем недалеко от них — стоит вражеская армия.