Ганнибал-Победитель - [127]

Решится ли Ганнибал довериться местным жителям? Ведь пришельцы тут мы, и мы должны затевать переговоры и откупаться, чтобы нас пропустили. Но мы ведём войну и не можем терять время на каждое крохотное племя, возникающее у нас на пути. Если бы мы это делали, мы бы ещё топтались у Пиренеев. Ивовые ветки в руках и прикрытый плащом острый кинжал сзади за поясом? Один из старейшин обходит лужу и даёт понять, что хочет держать речь. Тут же выясняется, что никто не понимает его тарабарщины. Пока мы ждём друидов, которые присоединились к нам в Оранже, появляются разведчики с донесением о том, что они нашли место для стоянки в горной долине, чуть выше по ходу колонны.

Приступают к переговорам, во время которых мимо тянется наше войско, причём это продвижение рассчитанно не кончается, пока горцы остаются с нами. Начинается небольшой дождик, и Ганнибал накидывает на коня свой солдатский плащ. Главнокомандующий явно не торопится, он пристально наблюдает за кельтами, словно не просто вслушивается в тон их речи, а хочет распознать взглядом их тайные мысли. По мере приближения к критическому пункту нашего похода, то есть к горному перевалу, который нам необходимо преодолеть, чтобы попасть в долину Пада, Ганнибала отличает всё большее самообладание, граничащее едва ли не с оцепенением.

Между тем дюжий варвар, согласно переводу друида Корана, говорит следующее:

   — Сначала мы неодобрительно смотрели на карфагенян. Мы считали вас врагами, которые пришли отнять у нас землю. Впоследствии мы узнали, что ваше несметное воинство направляется на борьбу с кельтским недругом Римом и что вы хотели бы лишь проследовать мимо, посему мы...

   — От кого ты это узнал? — перебивает его Ганнибал, и друид Инис переводит его слова.

   — От беженцев из Куларо, — следует ответ.

   — Мы обобрали этот город до последней соломинки. Там не осталось в живых даже цыплёнка.

   — Это верно, господин. Но Куларо — не наш город, он находится в руках аллоброгов, а с ними мы враждуем, как раз из-за притязаний на сей город и его окрестности. По здешним меркам там весьма плодоносные почвы.

   — Ты упомянул беженцев из Куларо. Как вы могли приютить беженцев оттуда? Кто это пытается спастись у враждебного племени?

   — Соглядатаи, господин. У нас были люди, которые втёрлись в доверие к аллоброгам и некоторое время жили в этом городе. С приходом карфагенян они не решились долее задерживаться там.

   — И ты надеешься, что я в такое поверю?

Ганнибал по-прежнему сидит верхом. Чтобы видеть Главнокомандующего, посланцу приходится задирать голову кверху. Время от времени он начинает вертеть в руках ивовые ветви, словно ему хочется бросить их в лужу у себя за спиной.

   — Я говорю правду, господин. Но скажи мне: эти люди, что перелагают наши речи, твои пленники?

   — Нет, — отвечает Ганнибал. — Они направляются в принадлежащий бойям город Бононию и присоединились к нам по собственному желанию.

   — Они относятся к духовенству и не имеют права носить оружие.

   — Мы его и не носим, — заверяет Инис.

   — Мы сами стараемся обеспечить их безопасность, — заявляет Ганнибал.

   — В этих краях, — продолжает посланец, — уже очень давно обитаем мы. Никто лучше нас не знает здешних дорог и горных ущелий. Поскольку мы не хотим, чтобы похищали наших женщин, чтобы грабили, а то и сжигали наши города и жилища, мы предлагаем вам следующее соглашение: мы обязуемся за плату предоставить вам необходимый войску скот и другой провиант, а также опытных проводников. Вы же берёте на себя обязательство как можно скорее миновать наши земли, не опустошая их и не высылая вокруг отряды фуражиров. По-моему, это вполне приемлемые предложения.

   — Возможно. Но обладаете ли вы властью для подкрепления своих слов? — спрашивает Ганнибал. — И откуда мне знать, что я могу доверять вам? Разве вы из своих горных крепостей не смотрели завидущими глазами на наш обоз и наше оружие? Что мешает вам завести нас не туда? Вам известны здешние ловушки — теснины, котловины, которые невозможно защищать. Вы запросто можете напасть сверху в обманчивой надежде сокрушить нас.

   — Ни в коем случае, господин. Если нас не испугает ваше огромное войско, это сделают ваши животные. Они противоестественны.

   — Слоны?

   — Вы так называете этих непомерно раздутых уродов?

   — Да, это слоны.

   — Они требуют много пищи и издают звуки, не менее страшные, чем их вид. Не иначе как в них воплотились демоны.

   — Их подарило мне карфагенское божество, оставшееся довольным моей жертвой ему, — говорит Ганнибал.

   — Кто же осмелится нападать на вас, которых столь явно поддерживают небеса? Никто никогда не видел более объёмистого дара богов.

   — Вы не в состоянии доказать ни своего страха перед моими животными, ни своей власти над жителями гор, — продолжает Ганнибал. — Всё это может быть пустой брехнёй. Но отдайте нам в заложники десять молодых людей, и я, пожалуй, соглашусь на ваше предложение. Пока войско будет сыто, на нас не будут нападать, а проводники будут вести нас правильной дорогой, я буду выполнять свою часть соглашения. Пускай друиды засвидетельствуют это и ответят на ваши вопросы.