Game Over. Волейбол продолжается - [20]

Вот когда в 17 лет я пришла в «Уралочку», мне с другими девчонками-сверстницами на тренировке Огиенко как-то сказала: «Ну ничего страшного, ошиблись – вы же еще маленькие». Для меня это звучало как дикость какая-то… Потому что уже привыкла к тому, что всегда должна отвечать за свои ошибки.

Конечно, играть в «основе» психологически куда комфортнее, чем стоять на замене и ждать, когда тебе предоставят шанс выйти на площадку. Да, большинство девчонок в «Уралочке» были старше и опытнее меня. Могли и наорать, если вдруг накосячишь… Но при этом всегда готовы были подсказать в сложной ситуации.

В то время я жила в одной комнате с Леной Василевской – нашей связующей. Не то чтобы она из-за этого пасовала мне чаще, чем остальным, но человеческое и игровое взаимопонимание у нас с ней действительно было хорошее.

В командах Карполя особенного разнообразия в атаках не было, чаще всего связующие пасовали в края. Поэтому недостатка в передачах я не испытывала.

При этом во время игры времени задумываться об этом и уж тем более паниковать: «Вот сейчас мне прилетит передача, а вдруг ошибусь и проиграю?» – не было никогда. Тебе просто пасуют, ты забиваешь. Радуешься, что справился – и готовишься к следующему розыгрышу. Или, если это был матчбол, радуешься чуть больше – и начинаешь готовиться уже к следующему матчу…

…Мне как-то Таня Грачева сказала, когда я играла уже за казанское «Динамо»: «Вот Женю Старцеву все ругают и обвиняют, что она в концовках партий почти всегда пасует тебе. Ведь соперники это знают и подстраиваются. Но я бы поступала точно так же! Потому что если есть игрок, в котором связующая уверена на сто процентов, надо пасовать именно этому игроку. И не важно, через двойной или тройной блок придется бить. Главное – уверенность в том, что забьет. В данном смысле чем проще, тем лучше, как в поговорке про лом и прием. Зачем крутить какую-то сложную комбинацию, к которой могут оказаться не готовы не только соперницы, но и партнерши по команде?»

Никаких особенных «фишечек» в моих взаимодействиях с Василевской не было и быть не могло. Простая высокая передача, с которой я обязана была забивать. Иногда Карполь задавал мне риторический вопрос: «Ты что, умеешь играть быстро?» И тут же сам на него отвечал: «Нет, ты не умеешь играть быстро. Поэтому атакуй только с высоких мячей».

Хотя на тренировках мне нравилось играть быстро. В какой-то момент я попробовала использовать эти навыки в матче – сыграть быстрее, чем обычно. Но тренеры это быстро пресекли. Потому что если бы вдруг быстрая атака в матче не получилась, голову отвернули бы не только мне, но в первую очередь связующей. Рисковать не хотелось ни собой, ни пасующими.

* * *

Хотя, конечно, никакие наши возможные ошибки в чемпионате России по определению не могли стать фатальными. «Уралочка» в те годы была на две головы выше всех. Золотые медали можно было вручать еще до начала чемпионатов. А проигранные в течение сезона не то что матчи – сеты! – можно пересчитать по пальцам одной руки.

Как-то мы умудрились уступить в Балаково, и нас тут же обвинили в сдаче матча. Потому что там складывалась какая-то сложная закрутка перед плей-офф: кто-то вылетал, кто-то не хотел с кем-то играть… На самом деле – полный бред! Просто возникла такая ситуация, что у нас кто-то заболел, и в итоге центральная блокирующая должна была играть в четвертой зоне.

При этом никаких сложностей с настроем у меня никогда не возникало. Наоборот, ощущение того, что ты не проиграешь ни в коем случае, всегда добавляло мне уверенности. Эдакий детский кураж. Это же здорово, когда ты прыгаешь выше всех и можешь бить поверх блока! Настоящий кайф…

Но никакой анархии на площадке у нас никогда не было. Ощущения вседозволенности – какими бы глупостями ни занимались по ходу игры, все равно победим – тоже. Наоборот. Мы были очень дисциплинированной командой. Делали именно то, что нужно, то, что требовал тренер. И вопросам разбора тактики соперников уделяли очень много времени.

Как я уже писала, у каждой из нас были специальные дневники, куда заносились все сведения о ближайшем оппоненте. И перед каждым матчем Карполь проверял у нас «домашнее задание»: мы рассказывали ему, куда та или иная соперница любит бить, какие особенности защиты и блока.

А после матча еще и писали разбор собственной игры. В школе пишут сочинения «Как я провел лето», а мы писали на тему «Как я провела такую-то игру». Впрочем, мы быстро раскусили, как надо правильно писать эти разборы. Рецепт удивительно простой: чем больше ты себя ругаешь, тем лучше. Поэтому мы даже друг у друга спрашивали, советовались: «Не помнишь, где я еще могла накосячить?»

Даже подумать нельзя было о том, чтобы написать о себе хвалебный отзыв! Вот один из примеров «правильного» отчета о моей игре.

«В концовке третьей партии проиграли три мяча на приеме. Я не смогла сняться. И вообще забивала через раз, потому что опять испытывала проблемы с техникой удара. Снова бью локтем… Нужно оставаться после тренировок, стоять у стенки и отрабатывать правильный замах. Кроме этого, опять не успеваю на блоке выносить руки. Поэтому всегда должна их держать вверху».