Галиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра - [7]
Нелегко прошли переговоры с украинской общиной. Прежде чем согласиться с намерениями президента, руководитель Украинского совета Павлик долго сетовал, что в минуту тяжелых испытаний польские и еврейские общины города отдают предпочтение собственным интересам, а не общим целям. По его словам, никто из них не поддержал протесты Украинского совета, когда военные власти проводили массовые депортации и казни земляков-русинов по ложным обвинениям в измене. Он также не забыл напомнить, что руководство магистрата игнорировало нужды украинских стрельцов при распределении средств на формирование военных дружин.
– Город открыт, ему ничего не угрожает, – продолжал свою речь Рутовский. – Но какой-нибудь глупый поступок одного сумасшедшего может стать причиной больших несчастий. Мы должны призвать население поддерживать спокойствие и порядок, не допускать паники и тем более провокаций. Магазины, особенно продовольственные, должны быть открыты…
Совещание закончилось записью добровольцев в городскую стражу, которая, по замыслу отцов города, должна стать действенным органом по поддержанию порядка во время оккупации. Вслед за ректором университета Станинским и бывшими наместниками Галиции Бадени и Пининским поставил свою подпись и Червинский, за что удостоился горячего рукопожатия начальника стражи, судебного советника Адама Шнайдера.
Домой советник возвращался уже на фиакре. Несмотря на стремительное приближение фронта, нанять фиакр или одноконные дрожки за три марки или около того в городе было еще возможно. Трудности возникали при расчетах с извозчиками – в городе исчезала серебряная монета, которую население прятало на черный день.
А черный день, судя по все усиливающейся канонаде на востоке, уже пришел.
Глава 6
Вступление русских войск во Львов
Третьего сентября[19] 1914 года войска Третьей армии Юго-Западного фронта вступали в стольный город Львов, названный так по имени сына князя Галицкого.
Темно-зеленый «лесснер» образца 1907 года командующего армией генерала Рузского лавировал между бесконечными колоннами пехотинцев, кавалерийских эскадронов и артиллерии. Шофер не снимал руки с клаксона, нещадно пугая непривычных к автомобилям лошадей.
Навстречу войскам по обочине медленно брели пленные. На подводах везли раненых. В бричках и телегах, доверху загруженных домашней утварью, детьми, клетками с домашней живностью, ехали беженцы.
Пестрая картина военного марша не вызывала эмоций у генерала. С непроницаемым лицом он задумчиво смотрел на места недавних боев: дымящиеся остатки блиндажей, торчащие стволы разбитых пушек, перевернутые лафеты, разбросанные колья с колючей проволокой, окровавленные клочья темно-серых кителей и солдатского белья.
На перекрестке виднелся деревянный крест с висевшим на нем простреленным офицерским кепи, ниже была надпись Albert Kummer, gefallen 29.08.14[20].
Ближе к городу показались укрепления австрийцев, не тронутые боями. Очищенные для обстрела огромные территории с проволочными заграждениями до шестнадцати рядов, многочисленные убежища и траверсы.
«Насколько же упал боевой дух австрийцев, – подумал генерал, – если при таких оборонительных сооружениях они не решились оказать нам сопротивление?»
Передача ключей от города уже состоялась накануне на Лычаковской и Жовковской рогатках[21]. При этом исполняющий обязанности президента города Рутовский выслушал условия занятия города русской армией от начальника сорок второй пехотной дивизии генерал-лейтенанта фон Роде. Тогда же был оговорен вопрос с шестнадцатью заложниками.
Решение противника сдать важный военно-административный центр Галиции город Львов для русских было полной неожиданностью. Сам Рузский окончательно поверил в это лишь после донесения надежного агента об эвакуации из города штаба командующего Третьей австрийской армией генерала Брудермана. В глубине души генерал сознавал, что достигнутый успех был бы невозможен без своевременных и решительных действий Брусилова, кавалерийские разъезды которого к тому же первыми вошли в город. Но делить победу на двоих, тем более такую, было не в его правилах.
Новость о взятии столицы Галиции, освобождении «русской земли после 565-летнего гнета доблестными войсками генерала Рузского» моментально распространилась в российской столице, только что переименованной из Санкт-Петербурга в Петроград, и вызвала бурный восторг. Имя генерала было у всех на устах. Из Ставки ему доверительно сообщили, что готовится приказ о его награждении орденом Святого Георгия четвертой и третьей степеней.
Автомобиль въехал на брусчатку узких улиц города. Город сразу напомнил Рузскому Варшаву. Однако дома здесь казались не такими шаблонными, что определенно придавало им некоторый немецкий стиль. Генерала поразило обилие дорогих материалов и утонченность в декоре фасадов зданий. Утопающие в зелени многочисленные скверы и площади еще больше подчеркивали красоту этого города, улицы которого были полны народу. Казалось, все население вышло посмотреть на марш победителей. В воздухе стоял резкий запах человеческого и конского пота, дегтя, кожи и навоза. Под грохот и скрип автомобилей и повозок, цокот конских подков, пение и удалой свист солдат по центральным улицам нескончаемыми колоннами шли бородатые мужики в длинных серых шинелях с подвернутыми подолами, в простых солдатских гимнастерках с многочисленными пуговицами, обмотках вместо сапог, с подвязанными к поясу кружками и чайниками. На плечах они несли винтовки с длинными, как сабля, треугольными штыками. Офицерские кители с обилием кожаных ремней, карманов и всяческих знаков отличия напоминали английские френчи. Странно было видеть в этом армейском потоке домашних животных и огромные возы с сеном и соломой. Кавалерия русских сильно контрастировала с привычными для львовян стройными, щегольски нарядными проходами австрийских полков, но все же смотрелась мощнее и воинственнее венгерских гусаров.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
В центре повествования – судьба великого князя Михаила Александровича, младшего сына императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Активный участник Первой мировой войны, Георгиевский кавалер, первый командир легендарной «Дикой дивизии», он снискал, благодаря воинской доблести, таланту военачальника и сердечному отношению к подчиненным, уважение и любовь сослуживцев, называвших его «храбрейшим из храбрых» и «джигитом Мишей». Звездный же час Михаила настал 3 марта 1917 года, когда он, де-юре последний русский император, добровольно отрекся от престола.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.