G.O.G.R. - [8]

А Зайцев тем временем в гопниковском особняке ходил из комнаты в комнату, выискивая какие-нибудь улики против тракториста, или кого-то ещё из его пьющей компашки. В прихожей участковый наткнулся на брошенные в впопыхах чемоданы городских. В чемоданах лежала одежда, посуда, косметика, постельное бельё… Всё слишком дорогое, что бы просто так оставить. Это как надо было им испугаться, что они бросили все свои пожитки и налегке улепетнули домой? Зайцев, например, не увидел ни в прихожей, ни в какой-либо другой комнате ничего, способное настолько сильно ужаснуть «продвинутых» уроженцев Донецка. Все, кто побывал здесь раньше и, по их словам, видел чёрта, говорили, что чувствовали, как за ними следит кто-то «невидимый и страшный». Однако Зайцев, сколько ни гулял по самым тёмным и замшелым уголкам этого неприветливого строения, не ощущал ничего и отдалённо похожего на наблюдение. На кухне участковый нашёл побитую Гойденко печку. «Так вот откуда он отдирает кирпичи! — подумал Зайцев, разглядывая торчащую из дырявого остова печную трубу. — Конечно, если сюда кто-то вселится, ему не будет тут лафы. А когда приезжие пугаются его и удирают, Гойденко собирает „улов“ в виде их вещей. Неплохо устроился. Поэтому и не работает!» И у участкового родилась версия о том, что хитрый тракторист, а может и не один, придумал такой вот интересный способ обворовывать наивных городских, а за одно и покойного Гопникова.

Объегоркин сидел в кустах уже битых три часа. За это время он успел, помимо кормления кур и прополки амброзии увидеть, как Гойденко ремонтирует конуру своего дворового пса Мартына, поливает чахлые помидоры и латает крышу курятника. Вовка уже прямо зевал от скуки (заснуть не давали колючие кусты), когда тракторист вдруг озабоченно посмотрел на часы и быстро скрылся в сенях. Спустя минуту подозреваемый вышел. В руке у него был мешок. Заперев избу на ключ и закрыв на задвижку калитку, Гойденко собрался куда-то идти. «Есть!» Не зря проклятущие кусты искололи Объегоркину всю спину! Вовка быстро включил рацию. Вырвавшееся оттуда шипение показалось Объегоркину громом, но тракторист, похоже, ничего не услышал. Проверив прочность калиточного засова, Гойденко повернулся спиной к Вовкиным кустам и быстро пошёл в сторону озера Лазурное.

— Приём! Сергей Петрович, приём! — прошептал Объегоркин в микрофон. — Объект покинул пункт «А»! Начинаю слежку!

— Вас понял! — ответил на другом конце Зайцев. — Докладывайте обстановку!

«Попался! — обрадовался участковый. — Теперь уже никуда тебе, бандюге, не деться!»

Объегоркин хвостом шёл за трактористом. Ему приходилось ложиться и ползти на пузе по пачкающему одежду чистотелу, прятаться за деревьями, то и вовсе сигануть за забор к Фёкле Матвеевне, когда поблизости не оказалось спасительных зарослей, а тракторист внезапно обернулся. Вскоре Вовка понял, что Гойденко направляется не куда-нибудь, а именно в гопниковский особняк. Сообщив об этом Зайцеву, он получил такой ответ:

— Пока в пункт «Б» не заходи. Спрячься во дворе. Как дам команду — выбегай и хватай объект. Только осторожно — он может быть вооружён. Как слышно?

Зайцев уже «записал» тракториста в ряды настоящих преступников и придумал ему оружие.

Объегоркин ответил, что слышно хорошо и залёг в высокую, разросшуюся сурепку.

Зайцев спрятался в прихожей за комодом и видел, как Гойденко осторожно, даже с опаской приоткрыл дверь. Сначала просунул в щель только голову и огляделся. Убедившись, что прихожая пуста, тракторист зашёл внутрь. Увидев громоздившиеся в углу чемоданы, жадина аж в ладоши захлопал от радости. По выражению лица тракториста участковый понял, что приезжих пугал не он, а кто-то из его сообщников, а Гойденко только пришёл забирать свою долю. Поэтому — с мешком. Тракторист подошёл к чемоданам и открыл верхний из них.

— Вовка, давай! — скомандовал Зайцев, выпрыгивая из-за комода.

Услышав команду, Объегоркин вскочил с сырой земли и во весь опор понёсся к дому. Одним махом запрыгнув на крыльцо, Вовка вбежал в прихожую. Увидев перебирающего чужую одежду тракториста, он налетел на него и повалил на пол. Завязалась небольшая борьба. Гойденко вырывался, пытался лягнуть противника. Но Вовка был самбист и не выпускал преступника. Тут же подоспел Зайцев с наручниками, и тракторист был схвачен и закован. Поднявшись с пола, румяный и растрёпанный Объегоркин, обыскал Гойденко. Никакого оружия у него не оказалось — только сигареты и спички. Тракторист непонимающе моргал свинячьими глазками и что-то бормотал. Не слушая бормотания задержанного, Зайцев сказал:

— Ну что, Гойденко, попался?

— Что такое? — возмущался арестованный тракторист. — Почему это вы на меня налетели, побили… Вы что меня повязали, менты позорные? — Гойденко попытался встать, но оковы не пустили.

— Попрошу не грубить, а то врежу, — вежливо предупредил Вовка.

Тракторист ругнулся, но потом замолчал. Зайцев и Объегоркин отвели задержанного в ОПОП. Допросили. Тракторист не пожелал колоться. И назвал версию Зайцева бредом.

— Да нашёл я эти чемоданы! — орал Гойденко. — Не пугаю я никого и не ворую! И сообщников у меня никаких нету! Я за кирпичами пришёл — у меня снова лиса курятник испортила!