Футбол на линии огня - [13]

Впрочем, не хочу показаться нескромным. При желании, нашей уверенной игре на выезде, например, можно найти еще одно объяснение: вслед за «Кяпазом» всегда путешествовало до нескольких тысяч кировабадских болельщиков. На автобусах, собственных машинах — где бы мы ни играли, от Степанакерта до Сухуми.

Да, сейчас такое трудно себе представить. Но это было совсем недавно: азербайджанская команда и ее многочисленные поклонники совершенно спокойно ездили в соседнюю Армению. И даже в самых страшных снах им не могло присниться, что настанут дни, когда такое путешествие всего на несколько десятков километров станет попросту невозможным…

3. За полчаса до грозы

Мне кажется, я неплохо изучил Закавказье.

У меня было там превеликое множество знакомых. И среди людей, стремившихся быть поближе к команде — постоянное общение с нами поднимало их авторитет. И среди «рядовых» болельщиков, обожавших футбол бескорыстно и горячо. И среди военных, кое-кто из которых болел за меня еще в Минске. И среди людей, не имевших никакого отношения к футболу, но с которыми мне было просто интересно общаться…

Однако признаюсь: для меня нынешнее драматическое развитие событий стало полной неожиданностью.

Наоборот, мне всегда казалось, что в Закавказье люди менее разобщены, чем, допустим, в России или в моей родной Белоруссии. Тут каждый все про всех знает, соседи и просто знакомые общаются друг с другом гораздо охотнее. Загляните вечерком в любой городской двор — вы увидите одну и ту же почти идиллическую картинку: мужчины за чаем ведут неспешную беседу, рядом снуют детишки… В чайхану здесь люди заходят не просто перекусить, но и пообщаться. Кировабадцы действительно жили дружно! И я, хоть имел в азербайджанском весьма скудные познания, тем не менее сердцем ощущал эту атмосферу добра и спокойствия.

Здесь многое было по-другому. Не собираюсь судить, лучше или хуже, чем у нас — просто по-другому. Знакомых девушек, например, не принято приглашать на футбол — места на трибунах занимают исключительно мужчины. Или другое. На рынке чуть ли не верхом неприличия считается, если вы что-то купите, не торгуясь. Вас просто не будут уважать, ведь торговля здесь — это искусство, это ритуал, это, наконец, просто радость общения. Тут течет совсем иная жизнь — в Кировабаде, а уж тем более сейчас, в Гяндже, можно за целый день не услышать ни одного русского слова. Приезжих здесь подстерегает немало неожиданностей. Кое у кого это вызывает раздражение, даже неприязнь…

Меня же то, что я окунулся в совершенно незнакомый мир, только бодрило. Я чувствовал себя Колумбом в неведомой стране, каждый день открывал для себя что-то новое. И хотя с радостью выкраивал деньки для поездки домой, в Минск, никогда не чувствовал себя потерянным и в Кировабаде.

В этом отношении мне было, конечно, проще, чем другим «братьям-славянам», оказавшимся в закавказских командах. Игроков с Украины, из России и Белоруссии сюда приглашали довольно охотно, но задерживались здесь надолго немногие. Те, кто ехал только за длинным рублем, как правило, быстро разочаровывались. Уж слишком неуютно они себя чувствовали в новой непривычной обстановке. Хотя по чисто футбольным меркам были, казалось бы, просто обязаны стать заметными людьми во второй лиге. В 87-м в «Кяпаз» пригласили мастера спорта международного класса Андрея Редкоуса, интересного полузащитника Юрия Шумлина, но они так и не смогли заявить о себе.

Хотя встретили их в команде очень радушно. Так же, как годом раньше и меня. Ни о каком предвзятом отношении к русским или уж тем паче о проявлениях национализма в то время не было и речи.

Искорки будущего пожара, правда, кое-где уже поблескивали, но они были настолько слабыми и незаметными… Ну, кто-то скажет что-то не то в шашлычной, так ссора и утихнет столь же быстро, как и началась. Все! В остальном жизнь шла нормально. Одним из лучших игроков «Кяпаза» был, например, армянин — мой хороший приятель Аркаша Акопян, и я не припомню случая, чтобы у него были проблемы.

Да я вообще глубоко убежден: подавляющее большинство людей не желало зла представителям другой национальности. Даже оказавшись вынужденными подчиниться разгулявшейся стихии, они пытались сохранить в себе человеческие черты. Когда стало ясно, что армянам придется-таки уехать из Гянджи, их соседи-азербайджанцы делали зачастую очень многое, дабы скрасить горечь расставания. Устраивали прощальный стол, помогали погрузить и отправить скарб…

У меня нет никаких сомнений: людей просто-напросто стравили друг с другом. Сознательно, умно и подло. Не верьте тем, кто говорит сейчас, будто азербайджанцы всегда были с армянами заклятыми врагами — неправда это! А зло все, мне кажется, шло сверху.

Вот один простенький пример. Футбольный.

Знаменитый в прошлом форвард «Нефтчи» Анатолий Банишевский, работая тренером в команде второй лиги «Автомобилист» (Мингечаур), воспитал отличного игрока — полузащитника Саркисяна. Любимца местных болельщиков. Футболиста, которого знала и уважала вся девятая зона. Парня, которому было по плечу усилить главную команду Азербайджана.

Но кто-то из руководителей бакинской команды — наверняка, дилетант в футболе — каждый год ставил одно и то же условие: Саркисян сможет переехать в столицу, только… став Саркисовым. Гордый футболист постоянно отказывался от этой унизительной процедуры. Так и не довелось ему поиграть в высшей лиге. И что, выиграли бакинские болельщики от прихоти высокопоставленного самодура?