Фундаментальная наука - [22]

— Но они связаны.

— Конечно. Иначе и быть не может. Но нам слабо доступны их способности, а им — наши. Их способности ближе к эзотерическим. Монахи Тибета поймут их гораздо лучше, чем даже мы.

— Тибет… Это так далеко. Они оттуда?

— Нет. Они все из бвшего СССР, даже все славяне, кажется. А если брать кого-то из наших, то пожалуйста — Блаватская. Они бы славно могли пообщаться и многое узнать друг от друга. Если еще не общаются, — добавил Саша в полголоса.

— И какие же цели у них?

— Они хотят устроить в нашей родной Украине государственный переворот, в результате которого к власти придёт Император. Будет Украина Империей.

— Слушай, сейчас что, только маги и эзотерики занимаются политикой?

— Аня, из нас пятерых только я задел политику. Я тебе это уже объяснял. А что касается Семьи… Ну, они не видят другого способа и у них есть возможности. Ты можешь себе представить, чтобы наш народ устроил революцию?

— Я в последнее время только удивляюсь, как мы еще терпим.

— И будем терпеть. Потому что сил и возможностей не осталось. Не осталось даже веры и надежды на успех. Когда мы встретились с Семьёй и они рассказали нам о своих методах, мы предложили свою помощь. Теперь они готовят верха, а мы собираем низы.

— И какие же методы у них?

— Слово «репрессии» тебе знакомо?

— Ого!

— Кот, кстати, восхищается Сталиным. Он не одобряет его, а просто восхищается его методами и тем, как ему удавалось всё это вершить.

— Ин-те-ре-сная се-мей-ка, — протянула Аня.

— Ну мы и оставили им высшую политику. Пусть творят там что хотят. А уж с народом мы как-нибудь договоримся.

Аня надолго задумалась.

— Но ведь переворот они собираются устроить на Украине, — сказала она, собравшись с мыслями. — А мы едем в Россию и ты сказал: встречаться с местным населением. Это что — подготовка международного сотрудничества?

— Аня, Русь была Киевской, помнишь? Мы были едины. А потом еще больше семидесяти лет вообще были самой большой страной в мире. Теперь нам очень трудно порознь. Так что Украина — это только начало.

— Можно подумать, что мы Ленин и Крупская, едущие в очередную ссылку с целью совращения местного населения на путь революции.

— Интересная аналогия. Только совращать там уже некого, это не первая моя поездка. Да и цель совершенно другая.

— Так какая, всё-таки?

В ответ Саша пропел:

В заповедных и дремучих,

Страшных Муромских лесах

Всяка нечисть бродит тучей

И в проезжих сеет страх,

Воет воем, что твои упокойники,

Если есть там соловьи, то разбойники.

Страшно, аж жуть!

— М-да… Интересная поездочка у нас намечается… Мы что, едем общаться с лешими?

Но Саша не ответил, только загадочно-сосредоточенно смотрел на дорогу и насвистывал неопределённый мотивчик.

— Странная у меня жизнь в последнее время стала, — продолжила Аня после непродолжительного молчания. — Пошла в институт, простите — Университет, учиться на биотехнологию. Ну, думала, специальность новая, интересная. И что же получилось? Через какой-нибудь месяц меня убедили, что в мире существует магия. И кто убедил? — учитель физики. Уж кто-кто должен быть материалистом.

— Извиняюсь, мадемуазель! По поводу вашей последней фразы я категорически возражаю. Фантазировать в этом мире еще никому не запрещали. Еще когда я учился в Университете, мой учитель физики, которому было лет под семьдесят, однажды сказал мне на лабораторной работе: «Да скорость света — это предел для материальных тел. Но никто не берётся утверждать, что не найдут чего-нибудь эдакого, что окажется быстрее. Вполне вероятно открытие волн, способных преодолеть этот барьер.» — Ну хорошо. Но все же несколько необычно слышать признание типа «я — маг» от преподавателя физики. Но еще через время выясняется, что он, к тому же, великолепный боец и тайный советник главаря мафии. И еще через день — что он участвует в подготовке государ-ственного переворота. А теперь везёт меня в прямом смысле к черту на кулички.

— Я чувствую, что здесь не стоит и заикаться о свободе выбора, которую я тебе предоставлял.

— Какая свобода? Где ты видел, чтобы семнадцатилетняя девушка отказалась от жизни, сулящей столько приключений?

— А почему здравый смысл проснулся у тебя только сейчас, за двести километров от дома?

— А кто сказал, что он проснулся? — хитро улыбнулась Аня и чмокнула его в щеку.

— Точно, не проснулся… — за эти слова Саша получил тычок в рёбра.

— Далеко мы уже? — спросила Аня, когда в три часа дня они остановились перекусить и отдохнуть.

— Тысяча триста километров от дома, — сказал Саша, взглянув на приборную панель.

— Неплохо. Быстро же мы ехали.

— Да, средняя скорость около ста семидесяти пяти — ста восьмидесяти километров в час.

— И нас не остановил ни один пост ГАИ. Ладно, я видела твоё «удостоверение». Это сойдёт как отмазка. Но ведь нас даже не останавливали. В чем дело?

— Номера.

— Ага, — протянула Аня. — А я уж думала, что ты колдовал всю дорогу.

— Зачем тратить свои силы, когда государство уже давно позаботилось о своих правителях. А нам, слугам его, остаётся только перенимать крохи их мудрости.

— А почему дома ты пользуешься удостоверением, а не уповаешь на номера, как сейчас?

— Во-первых, потому что так не получиться прикалываться с инспекторов ГАИ. А во-вторых, потому что в нашем городе номера проследить легче. Появление машины с таким номером в нашем городе вызовет в ГАИ шумок. А здесь, на трассе, никто даже проверять номера не будет. Поэтому дома легче пользоваться удостоверением, которых довольно много и к которым ГАИ привыкло.