Фронт над землей - [17]
Когда художник закончил в боевых полках серию авиационных рисунков и портретов, журналист М. Жестев в одной из ленинградских газет написал о нем теплую корреспонденцию, которую я храню до сих пор. Жестев писал:
"Славой овеяны имена наших летчиков-истребителей, они любимы народом, и эта любовь привела художника Яр-Кравченко к народным героям. Мастерской рукой портретиста он создал фронтовой альбом. Когда рассматриваешь этот альбом, каждый штрих приобретает необыкновенное значение. Тут нет сражений в воздухе. Героизм летчиков дан через портрет. Вы чувствуете его во взгляде глаз, повороте головы, в каждой черточке лица...
Война жестока, враг злобен, и каждый день истребители встречаются лицом к лицу со смертью. Но ясны их глаза, небо полно солнечных бликов, и от портретов веет мужеством и верой в правоту своего дела. Это внутренний мир советского летчика. В нем его сила и непобедимость...
Мы перелистываем альбом. Вот Герой Советского Союза младший лейтенант Харитонов. Он сидит в кабине. Художник зарисовал его волевое лицо перед вылетом в бой. Вот стоят на аэродроме Кузнецов, Грачев, Плавский. Эти три крылатых богатыря сбили в воздушных боях сорок восемь немецких самолетов. Вот мастер штурмовки капитан Горохов, вот летчики-ночники Апполонин, Мациевич, Григорьев - люди зоркого взгляда, бесстрашно идущие за врагом по следу зенитных разрывов. И вот летчик Мурга. Под портретом лаконичные строки: "В воздушных боях он уничтожил одиннадцать фашистских самолетов..."
Альбом издан редакцией газеты "Атака". Сделан на фронте, о фронте и быстро, по-фронтовому. Вы перелистываете его от начала до конца, от первого до последнего портрета, и вам не хочется расставаться с близкими и дорогими вам людьми. Их бодрость, мужество и отвага заставляют усиленно биться ваше сердце. Вас глубоко волнует образ героя летчика, славного защитника города Ленина. Он многолик, этот образ, он в сердце каждого советского патриота".
Глава пятая. Суровая осень
Шел дождь. По стеклам ползли мутные холодные капли. Казалось, сама природа оплакивает смерть Василия Нечаева, разбившегося во время перегона новых самолетов из глубокого тыла на фронт.
В школе, забитой нарами и солдатскими кроватями, стояла угрюмая тишина. Мы молча смотрели на огонь в печурке - там потрескивали сосновые поленья, иногда бросали взгляд на портрет Василия, который заканчивал Вадим Лойко. Некоторые склонились над письмами, обдумывая, что бы утешительного сообщить домой. Даже заядлые "козлятники" и те не стучали костяшками домино.
Чтобы как-то развеять тоску, комиссар начал что-то говорить о партизанах Ленинградской области. Сначала ему внимало человека два-три, потом стали слушать все.
- А у станции Торопшино, - продолжал Резницкий, - партизанский отряд организовал крушение бронированной дрезины, на которой ехали в Псков гитлеровцы. Убито пять офицеров и четыре солдата. Фашисты подняли тревогу и к месту крушения послали конный разъезд. Из семи кавалеристов партизаны ухлопали шестерых, один едва ноги унес.
Кто-то спросил:
- Фамилию командира не помните?
- Я бы запомнил, - ответил батальонный комиссар, - если бы партизанских вожаков называли. Конспирация, брат. Написано "товарищ Н." - и будь доволен... Да, и в тот же день отряд товарища Н. у станции Струги Красные подкараулил немецкую автоколонну. Семи грузовиков с патронами и цистерны с горючим для танков не досчитались оккупанты.
- Так им и надо, гадам, - подал голос Николай Савченков. - Это не солдаты, а бандиты - что на земле, что в воздухе. Я на днях прочитал заметку, от которой до сих пор как-то не по себе...
- Какую заметку? - поднял голову Лойко.
- Обыкновенную, о зверствах немцев. Семь бомбардировщиков налетели на деревню Горки, Любницкого сельсовета. Начали бомбить. - Савченков горько усмехнулся. - Тоже, нашли военный объект... Загорелись хаты. Первыми выскочили дети, за ними женщины. И что же? Гитлеровцы начали расстреливать их с бреющего полета. На самолетах гоняются за детьми и женщинами...
Школа загудела негодованием. Николай Косаренко стукнул кулаком:
- Нет, мало мы бьем эту фашистскую сволочь. Мало! - Снова грохнул по столу так, что подпрыгнула гильза от снаряда, в которой лучился огонек.
Кому-кому, а Николаю, кажется, нельзя пожаловаться на то, что он мало уничтожил гитлеровцев. Только недавно о нем сообщало Советское информбюро: в одном бою сбил сразу два вражеских самолета - один расстрелял, второй таранил. Да и не только о нем говорилось по радио - о Жуйкове тоже, о Плавском, которые 16 сентября уничтожили по два стервятника, о многих других наших знакомых ребятах.
Фронт на южных подступах к Ленинграду окончательно стабилизировался. Город был заперт в кольце блокады.
В ту пору я, конечно, не знал о чудовищных планах немецко-фашистского командования: разрушить блокированный Ленинград с помощью артиллерии и авиации, а затем, после зимнего голода и холода, сровнять вымерший город с землей и передать этот район Финляндии.
Не знал я и о том, что в течение июля - сентября в налетах на Ленинград участвовало более 4300 вражеских самолетов, из которых к городу прорвалось только 508 бомбардировщиков, а 312 крылатых хищников сбито в воздушных боях.
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.