Фронт без границ. 1941–1945 гг. - [109]

.

Опасность приверженцев ОУН для советских войск, сражавшихся с врагом, была очевидна. В годы войны и послевоенное десятилетие они с особой жестокостью уничтожали людей, и прежде всего военнослужащих, местных активистов, жгли и разрушали школы, сельсоветы и т. д. Внутренним и пограничным войскам пришлось вести настоящую борьбу с националистическими бандами на территории западных областей Украины, Белоруссии и в Прибалтике.

В обстановке непрекращавшихся попыток врага заслать в наш тыл свою агентуру с целью не только разведки и шпионажа, но и совершения диверсионных актов, перед органами НКВД встали сложные задачи проведения фильтрации населения, освободившегося от вражеской оккупации. Главное здесь заключалось в том, чтобы выявить лиц, сознательно сотрудничавших с гитлеровскими властями, а также оставленных врагом агентов, специально подготовленных в разведшколах для сбора информации о советских войсках и других структурах. В специальном указании начальника УНКВД П. Н. Кубаткина от 28 февраля 1942 года говорилось: «…2. Работу в освобожденных городах и районах начинать с арестов всех ранее выявленных ставленников и активных пособников немцев, с установлением связи с агентурой, оставленной и оставшейся на временно оккупированной территории. Установленных следствием сотрудников немецкой администрации брать на учет, в том числе:

а) разведчиков и контрразведчиков, бывших служащих германских административных органов;

б) владельцев и жильцов домов, в которых размещались немецкие спецслужбы;

в) агентов германской военной разведки, гестапо и тайной полевой полиции, резидентов, агентов-разведчиков, диверсантов;

г) членов магистратов, местных самоуправлений, старост, служащих полиции;

д) изменников Родины, предателей, провокаторов и немецких пособников, оказывавших содействие оккупантам в проведении различного рода карательных мероприятий (выявление коммунистов, партизан, военнослужащих Красной Армии, изъятие у населения продовольствия, скота…);

е) бывших участников контрреволюционных, белогвардейских и националистических организаций, созданных немцами;

ж) членов и кандидатов ВКП(б) и ВЛКСМ, прошедших регистрацию у врага;

з) женщин, вышедших замуж за офицеров, солдат и чиновников германской армии;

и) содержателей притонов и домов терпимости;

к) всех без исключения лиц, служивших в созданных немцами учреждениях и предприятиях вне зависимости от рода обязанностей;

л) лиц, добровольно ушедших с немцами, членов их семей, оставшихся на нашей территории»[710].

Несколько иная карта оперативного учета ставленников, пособников и прислужников врага осуществлялась в НКГБ КФ ССР. В январе 1945 года здесь было выявлено всего 256 человек, в том числе по видам разработок:

а) шпионаж финский — 13;

б) шпионаж выясняемый — 3;

в) предательство и пособничество — 18;

г) разные антисоветские высказывания — 8;

д) буржуазные националисты — 2;

е) прочие — 2.

Были взяты на учет по собранным компрометирующим материалам последующей окраске:

1) бывшие члены антисоветских партий — 5;

2) участники контрреволюционных восстаний — 2;

3) бывшие кулаки, помещики — 2;

4) судимые за контрреволюционные преступления — 1;

5) перебежчики, политэмигранты — 4;

6) лица, въехавшие в СССР в массовом порядке — 11;

7) исключенные из ВКП(б) по политическим мотивам — 5;

8) низшие чины полиции — 1;

9) члены городских управ, старосты — 16;

10) переводчики — 5;

11) лица, работавшие в лесничестве — 2;

12) лица, оказывавшие услуги оккупантам — 9;

13) члены ВКП(б), прошедшие регистрацию — 4;

14) лица, бывшие в плену — 13;

15) лица, добровольно выезжавшие в Финляндию и возвратившиеся обратно — 53;

16) женщины, сожительствовавшие с оккупантами — 45;

17) члены буржуазно-националистической организации «Керхо» — 25[711].

По всем этим лицам осуществлялась оперативно-чекистская проработка, и при установлении состава преступления, как сотрудничавшие с врагом, они осуждались военным трибуналом и затем свои сроки наказания отбывали в специальных лагерях с особым режимом содержания. Безусловно, в числе обвиненных в сотрудничестве с фашистами были и необоснованно осужденные к большим срокам лишения свободы и, как впоследствии выяснилось, в большинстве своем — это были лица, действовавшие по заданию НКВД или партизан; кроме того, немало выявлялось случаев, связанных и с наветом. Лишь повторное разбирательство сняло обвинение с этих граждан.

Следует подчеркнуть, что и в обстановке войны, когда у органов внутренних дел существовали возможности пренебречь законом, ссылаясь на особые и даже чрезвычайные условия и оперируя целесообразностью в борьбе с антисоветскими, контрреволюционными и иными преступлениями, вопрос о соблюдении законности в их работе ставился довольно остро. В многочисленных документах того времени встречается немало приказов, приказаний и циркуляров, связанных с принятием мер по отношению к тем работникам правоохранительных органов, которые допускают нарушение законов.

В декабре 1941 года приказом начальника УНКВД ЛО были привлечены к строгой дисциплинарной ответственности сотрудники Приморского РО НКВД Рубеж и Посогов за безответственное и преступное отношение к работе по оформлению следственных материалов на арест и обыск