Фридрих Великий - [94]

Джеймс Кейт был как раз из тех людей, которых Фридрих хотел иметь в своем окружении, и вскоре он стал губернатором Берлина. Кейт обычно переводил для Фридриха различные речи, присылаемые с заседаний британского парламента. Кейт всю жизнь оставался одним из ближайших друзей Фридриха. Он погибнет в бою, сражаясь за короля.

Ричард Тэлбот, граф Тирконнел, был назначен в Берлин в апреле 1759 года. Он симпатизировал якобитам, и в 1746 году его взяли в плен при попытке присоединиться к принцу Чарлзу Эдварду, позднее обменяли. Затем граф участвовал в сражении при Лауфельде, в сорок лет стал французским послом, но был явно неопытен в политике. Фридрих это заметил, но Тирконнел ему правился. Однажды он сказал брату Августу Вильгельму, что посол кажется милым, но в нем чувствуется подспудная печаль, которую Фридрих противопоставлял жизнерадостности Валори и приписывал почему-то примеси английской крови. Меланхолия Тирконнела могла иметь и физические корпи; он умер в 1752 году в Берлине от кровоизлияния. Фридрих как-то задним числом назвал его — по непонятным причинам — «méchant»[143], и было ясно, что их отношения не всегда были безоблачными, хотя он неизменно с любовью говорил о короле. Тирконнела заменил некто Латуш, который, как заметил Фридрих по его приезде, «больше подойдет нам, чем Милорд».

Тирконнел сменил Валори, который долго был бессменным послом Франции при дворе Фридриха и очень хорошо узнал короля. Приняв должность у одного из фаворитов Фридриха, Валори сначала надоедал королю неиссякаемым потоком военных воспоминаний, однако раздражение сменилось благосклонностью, и теперь, когда в 1750 году тот уходил в отставку, чтобы поселиться в Этамне, Фридрих был опечален. Он называл Валори «королем приспешников Англии» («towtow»[144]) за его готовность защищать точку зрения Британии и писал ему, что в будущей, тихой, философической жизни Валори продолжит вспоминать о войне за Испанское наследство; сам Фридрих Вильгельм сражался на ней. Цветник Валори в Этампе может превратиться в сад Гесперид, а его дом — во дворец Антония, однако он и тогда не должен забывать философа из Сан-Суси. Французским послам в Пруссии в это десятилетие между войнами пришлось немало потрудиться, поскольку союзы и отношения между государствами были подвижны и неустойчивы.

Британские послы, с точки зрения Фридриха, по своим качествам отличались друг от друга. В бытность его кронпринцем, во времена неудачного «английского марьяжа», был сэр Чарлз Хотэм, уехавший после яростной стычки с Фридрихом Вильгельмом. Его заменил полковник Гай Диккенс. К обоим, к Хотэму и Диккенсу, Фридрих приходил в минуты отчаяния, и оба сочувствовали ему, но были осторожны; Гай Диккенс сначала поправился ему, но позже, когда он служил при русском дворе, Фридрих говорил о нем, что тот вспыльчив, раздражителен, несдержан и при этом совершенно пустой и предубежденный против Швеции человек. Был еще Джон Кармайкл, граф Хиндфорд, игравший роль посредника на переговорах во время Силезских войн, чьи усилия в значительной мере способствовали подписанию Бреславского мира. Тем не менее Фридрих считал его неприятным. Среди британских послов был и Томас Вильер, ставший позднее графом Кларендоном, короткое время служивший в Вене и Дрездене. В 1746 году он приехал в Берлин. Фридриху новый посол поправился с первого взгляда: «Манеры мышления Вильера и поведения как раз таковы, чтобы вызвать мое доверие». Он смог задержать его при себе на два года, вплоть до 1748 года. После этого в Берлине всего несколько месяцев пробыл сэр Чарлз Ханбери-Уильямс, который, хоть и слыл в Лондоне острословом и пиитом, был противен Фридриху. Впоследствии он служил в Дрездене и Санкт-Петербурге, и Фридрих сочтет его присутствие там чрезвычайно полезным для Пруссии. Фридрих советовал своему человеку в Лондоне не игнорировать Ханбери-Уильямса, хотя тот и кажется незначительным человеком: «Маленькие люди часто доставляют больше проблем, чем большие». К счастью и для Британии, и для Пруссии, один из выдающихся дипломатов своего времени, проницательный, смелый, благородный и близкий по духу Фридриху, в скором времени получит назначение в Берлин.

* * *

Д’Аржан, Альгаротти до своего отъезда, де ла Мотт Фуке, братья Кейт были близкими друзьями Фридриха, находились всегда при нем; послы, чьи личные отношения с королем имели большое значение; а еще — частые гости. Стоило Фридриху услышать, что какая-то интересная личность находится неподалеку от Потсдама, он немедленно загорался желанием встретиться. Маршал Мориц Саксонский нанес ему визит в 1748 году; позднее брат Фридриха, Август Вильгельм, подарил ему книгу Саксонского о войне под названием «Rêeries» («Мечты»), и он держал ее на столике у кровати, заявляя, что она помогает рождению его собственной поэмы «Искусство войны». Были избранные советники. И еще члены семьи.

Братья и сестры почитали Фридриха как главу Бранденбургского дома. Он был им in loco parentis[145], строгим братом. Старшая сестра, Вильгельмина, его, несомненно, любила; брат, Август Вильгельм, принц Прусский, на десять лет моложе, любимчик отца, несколько побаивался Фридриха; брат, Генрих, моложе короля на четырнадцать лет, немного завидовал. Генрих уже сражался под Хотузицем и Гогенфридбергом и считал, что во Фридрихе нет тепла и братской любви. Король подарил ему владения в Рейнсберге, а также великолепный дворец в Берлине; позже несколько прекрасных комнат в потсдамском Новом дворце. В очень молодом возрасте он занял высокую должность в армии, позднее получил прекрасные дары от Фридриха, однако при этом он страдал от постоянно подавляемого чувства обиды, зачастую присущего младшим сыновьям, особенно одаренным, а Генрих был чрезвычайно одаренным человеком. Подобно Фридриху он обладал талантами в самых различных областях, отличался утонченностью, имел музыкальные способности. Генрих организовал в Рейнсберге блестящий двор, способный соперничать с королевским; был очарован Францией и всем французским. Он станет одним из самых выдающихся полководцев Пруссии. Довольно хрупкий внешне, симпатичный и самолюбивый, Генрих имел очень привлекательную жену, которую впоследствии оставил, не интересуясь ею как женщиной. Он будет со временем расходиться со старшим братом по многим вопросам политики и стратегии.