ФРГ. Штрихи к портрету - [12]

Тут же, посередине улицы, лохматые молодые люди разложили образцы своего искусства, сюрреалистические картины, железные цепочки, браслеты… Нищие с протянутыми шляпами и кружками, бродячие музыканты. Все клянчат, просят, требуют денег. Только деньги представляют здесь вас. Это для них великолепие витрин, кривлянья музицирующих хиппи, крики зазывал. Только наличие денег дает вам возможность общаться с этими заманчивыми, дорогими, необходимыми товарами, в чьих глазах вы сами — обыкновенный товар, и тем более ценный, чем выше ваша способность обмениваться. Никого не интересует, каким путем попали в ваши карманы пестрые всесильные бумажки. Точно так же, как и вас не должна интересовать история товаров. Это и есть «свободный товарный рынок», его блестящая, ослепительная поверхность. Наглое отношение товаров к товарам, за которыми стоят люди, классы, партии.

Среди возбужденной толпы вьются какие-то молодые люди. Суют в руки листовки, газеты, призывы. В листовках громкие слова. Слова призывают… К чему? Да ко всему на свете! К гражданской войне, к немедленной мировой революции, к бережливому отношению к окружающей среде, к реформе школы, к разрешению абортов. Люди проходят мимо. Люди глядят на витрины. Люди желают найти свое отражение в товаре. Люди измеряют себя товарами. Не так-то просто, молодые люди, вызвать гражданскую войну, тем более совершить мировую революцию. Притягательны эти коротышки-улицы днем. Красивы вечером. Разошлись функционеры, поредела толпа. Из озабоченной, спешащей она стала медлительной, фланирующей, полной достоинства и одновременно любопытства. Темноту рассекают безмолвные, но все равно кричащие, красноречивые призывы световых реклам и названий фирм. Пестрое море света. Сотни наименований. Но выше всех, но сильнее всех и увереннее всех светятся имена — «Карштадт», «Херти», «Кауфхоф», «С и Л» — гигантских торговых монополий, известных не только в любом городе Западной Германии, но и далеко за ее пределами.

Любопытно бродить по центру Кёльна, любоваться памятниками старины, заглядывать в магазины, рассматривать разложенные на прилавках киосков пестрые обложки десятков издающихся здесь журналов… Но город не только музей и рынок. Он еще и место проживающих здесь более миллиона граждан.

Давайте покинем торговую сердцевину и пройдемся по ничем не примечательным кварталам. Хотя бы по тем, что примыкают к Люксембургштрассе. В этом районе я когда-то жил, и мне здесь легко ориентироваться. Название улицы связано не с именем выдающейся германской революционерки Розы Люксембург, а с наименованием соседнего карликового государства — партнера по Общеевропейскому рынку и военному блоку.

Это один из лучших районов Кёльна. Он расположен в южной части города, граничащей с относительно большим зеленым массивом, носящим название Городского леса. Дома, составляющие кварталы района (как, впрочем, и всех остальных), почти сплошь новые, то есть послевоенной постройки. В большинстве своем пяти-шестиэтажные, довольно однообразной внешности, сохраняющие тем не менее свою индивидуальность. В каких-то мелочах строители не повторяют себя. Сохранению индивидуальности способствуют также тщательнейшим образом обработанные палисадники, дворики, а также превращенные в цветники подоконники и балконы. Это не значит, что в Кёльне нет высотных зданий. Есть. И довольно много. Одно из них, на берегу Рейна, считается даже самым высоким в Западной Германии. Имеется небоскреб и на Люксембургштрассе. Я лишь хочу сказать, что пока превалируют пяти-шестиэтажные постройки. А на наиболее тихих и озелененных улицах даже одно-двухэтажные особняки — мечта любого кёльнца. Что ж, их легко понять. Убыстряющиеся день ото дня темпы жизни, возрастающая концентрация производства, увеличивающийся поток информации — все это заставляет людей искать отдыха в узком кругу семьи, в уединении, в замкнутости. Но это уже другая тема.

Если хотите, заглянем на минутку в мою бывшую квартиру. Дом, в котором я жил, принадлежит к разряду средних. Его квартиры рассчитаны не на богачей, но и не на бедняков. В нем нет подземного гаража, бассейна для плавания, финской бани, гимнастического зала, помещения со стиральными машинами, комнаты для приема гостей. Как и большинство кёльнских домов, он не газифицирован (пища приготовляется на электроплите). Перед домом — небольшая площадка для стоянки автомашины, пользование которой обходится в сорок марок в месяц.

Я живу, по-нашему, на третьем, по-местному — на втором этаже.

Первые этажи, а иногда и вторые здесь не номеруют. Пожалуйста, входите. Маленькая прихожая, коридор оканчивается дверью в совмещенный санузел. Справа — крошечная кладовка, слева — дверь в спальню, комнату площадью около десяти квадратных метров. Ее окно выходит на внутренний двор, заросший кустарником и деревьями. Видны грядки цветов и проволочные заборы, разделяющие его на отдельные участки. Площадь второй комнаты, если угодно — гостиной, около двадцати метров. Из нее двери в кухню и на балкон. Вот и вся квартира. Ее аренда обходилась мне в четыреста пятьдесят марок, а с учетом оплаты некоторых коммунальных услуг и оплаты за пользование мебелью — шестьсот. Если прибавить стоимость электроэнергии и другие, связанные с содержанием квартиры затраты, то все семьсот. Как раз половина заработной платы квалифицированного рабочего или среднего служащего.