Фрейд - [49]
Брейер у изголовья Сесили садится на стул, который только что занимала одна из санитарок.
Брейер. Сесили!
Сесили (открывает глаза и улыбается). Это ты? Дай мне руку. (Потрясенный, Брейер берет ее за руку. Она выгибается, потом снова откидывается на постель. Чудовщный крик. Она, обессиленная, на мгновение умолкает.) Ты счастлив? Это – сын, я уверена.
Брейер. Послушайте меня…
Она смотрит на него с удивлением, которое смывается новой волной боли. Новый крик Сесили.
Сесили (ослабевшим голосом). Как мы назовем его, мой любимый?
Она снова вытягивается на постели.
В коридоре.
Спустя полчаса. Врач прохаживается взад-вперед.
Санитарки и повивальная бабка стоят чуть поодаль. Фрейд и госпожа Кёртнер, неподвижные, напряженные, оба суровые, ждут, не глядя друг на друга. Сесили кричать перестала.
Наконец появляется Брейер, обессиленный, в поту. Он осторожно прикрывает за собой дверь. Подходит к Фрейду и госпоже Кёртнер, которые молча его поджидают.
Брейер (обращаясь к матери). Она спит. (После паузы.) Под гипнозом она призналась, что беременности не было.
Госпожа Кёртнер по-прежнему молчит.
Брейер (смущенный этим молчанием). Все в порядке. Оставьте ее на два-три дня в клинике, а потом можете увезти домой.
Не говоря ни слова, госпожа Кёртнер слегка кивает головой. Брейер растерянно смотрит на нее, склоняется в глубоком поклоне и оборачивается к Фрейду.
Брейер. Пойдемте, Фрейд.
На улице у ворот ждет карета «скорой помощи». К Брейеру подходит санитар.
Санитар. Господин доктор. (Брейер оборачивается.) Мы можем вас подвезти.
Брейер, совершенно потерянный, делает отрицательный жест.
Брейер. Благодарю. Мы пойдем пешком.
(24)
Фрейд и Брейер, беседуя, идут по залитым солнцем и почти пустынным улицам.
Брейер без шляпы. Он шагает рядом с Фрейдом и вытирает платком лоб. Долгая пауза.
Фрейд бросает тревожные и робкие взгляды на Брейера, но не осмеливается задать ему вопрос.
Они выходят на перекресток. Брейер хочет идти прямо и перейти шоссе. Фрейд с большим почтением берет его под руку и ведет направо.
Брейер послушно позволяет руководить собой.
Брейер. Ах! Надо сюда… (Пройдя несколько шагов, говорит с искренним унынием, как бы. сам с собой) Я преступник. (Фрейд смотрит на него с изумлением. Брейер поясняет, на этот раз повернувшись к нему.) Она поверила, что беременна от меня. Это дьявольский метод. Мы не имеем права! (Фрейд вопрошающе глядит на него.) Человек не создан для всемогущества. Она подчинялась мне. Я мог делать с ней все, что угодно. И вот результат. (Они идут молча. Брейер смотрит вдаль, прямо перед собой, немигающими глазами.) Когда я познакомился с ней, это была сама невинность, уверяю вас.
Фрейд (как бы про себя). Невинность… Я задаю себе вопрос, существует ли она вообще…
Брейер (с резким раздражением). Если бы вы видели Сесили год назад, вам не пришлось бы задавать себе этот вопрос. (С глубоким сожалением.) Она ни о чем не знала, была чиста как снег. Мейнерт прав: есть вещи, в глубине нас самих, касаться которых мы не имеем права.
Фрейд(вздрагивает). Мейнерт? Теперь он говорит прямо противоположное!
Брейер. Потому что он умирает. Это его больше не интересует.
За кадром – перестук колес экипажа, цоканье копыт.
Он оборачивается: это старый крытый фиакр. Старик кучер. Он смотрит на часы.
Брейер. Поеду другим поездом.
Фрейд (не веря своим ушам). Что?
Брейер делает знак кучеру, который удерживает поводья.
Брейер (поясняя). Послеобеденным поездом.
Экипаж останавливается рядом с ними. Брейер приглашает Фрейда садиться. Фрейд не хочет. Он с возмущением смотрит на Брейера.
Фрейд. Надеюсь, вы не намерены…
Брейер. Уехать? Разумеется, намерен. И чем дальше, тем лучше.
Фрейд. А Сесили…
Брейер. Она здорова.
Фрейд. Вы прекрасно знаете, что нет.
Брейер лжет самому себе. притворяясь спокойным. Однако он глубоко смущен.
Брейер. Это последний приступ. Если я останусь, то причиню ей только зло. Если уеду, она меня забудет.
Фрейд, изумленный и возмущенный, утратил всю свою робость.
Фрейд (твердо). Здорова?! Пока вы лечили ее контрактуры и нарушения зрения, она спокойно выдумала себе нервную беременность и считала, что забеременела от вас. Она больна сильнее, чем когда-либо раньше. Вы не можете ее оставить!
Брейер краснеет. Его раздражает тон Фрейда.
Брейер (очень сухо). Однако именно это я и намерен сделать.
Он хочет сесть в фиакр. Фрейд удерживает его за рукав.
Фрейд. Брейер! Вы врач. Ваш долг…
Брейер. Мой долг я знаю лучше вас. (Он отходит к Фрейду и громко говорит, хотя кучер смотрит на них обалдев.) Я влюбил ее в себя, вы понимаете это?
Фрейд. Она сама влюбилась в вас. И, без сомнения, потому, что этого хотела. Вы здесь ни при чем.
Брейер. Черт возьми! (Пауза.) Это было бы слишком удобным объяснением. (По-прежнему говорит страстно, но с какой-то тоской.) Она была холодна, чиста… Вы знаете, что я думаю? Гипнотизм – это средство совращения. Если мои коллеги потребуют завтра моего исключения из Корпорации врачей, мне нечего будет им возразить.
Возрастающее изумление кучера.
Брейер не может сдержать себя. Он обвиняет себя, но по его тону и по жестам можно подумать, будто он произносит обвинительную речь против Фрейда.
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.