Фрейд - [42]
Рассказали мне одно ваше воспоминание. Когда вам было шесть лет, вы зашли в какую-то лавку…
Он выпрямился. Она сидит на диване.
Дора (перебивая его). Молчите! (Пауза.) Я все помню. Он смеялся…
Они сидят друг против друга: она – на диване, он – на стуле.
Фрейд. Вы забыли о нем?
Дора (оживленно). Конечно, забыла. Надеюсь, вы не хотите, чтобы я помнила это… свинство.
Фрейд. А другая история, она действительно произошла? (Она с удивлением смотрит на него.) Та, что случилась с вами в пятнадцать лет. Когда приказчики посмеялись над вами.
Дора. Это тоже было.
Фрейд. Именно эту историю вы и вспомнили?
Дора. Да, потому что другая слишком… (Жестом как бы отгоняет воспоминание.)
Фрейд. Но именно другая имела значение?
Дора. Может быть, не знаю. Когда я думаю о приказчиках, то слышу смех старика.
Пауза.
Фрейд. Идите сюда.
Идет к окну и открывает его. Она подходит к нему.
Фрейд. Вы должны сделать мне подарок. (Показывает Доре на магазин.) Выйдя отсюда, вы зайдете в эту лавку и купите мне сигар. Принесете их мне в понедельник, в пять часов.
Улица. Спустя пять минут.
Дора у магазина. Она идет мимо витрины, подходит к двери, слегка замешкавшись, оборачивается и смотрит на дом напротив, в котором находится квартира Фрейда.
Фрейд по-прежнему стоит у окна. Она улыбается ему и входит в магазин.
(17)
Салон в квартире Фрейда.
Флисс, Фрейд и Марта сидят в креслах вокруг столика с напитками. Фрейд не пьет. Флисс держит маленькую рюмку, которую согревает рукой. Время от времени он отпивает глоток с явным наслаждением. Фрейд с добродушным видом поглядывает на него. Марта очень любезна, но в ее тоне и манерах чувствуется натянутость.
Фрейд тянет руку к карману, чтобы достать портсигар. Спохватывается, отдергивает руку и опускает ее на стол. У него недоуменный, детский вид.
Марта. Посмотрите на моего мужа, доктор Флисс, и скажите, разве у него не несчастный вид?
Флисс (повернувшись к Фрейду, смотрит на него большими удивленными глазами). Действительно, несчастный. И почему же?
Марта. Потому что он не смеет курить в вашем присутствии.
Фрейд (с восхищением, смеется довольным смехом). Честное слово, это правда. Метко подмечено. Марта, я боюсь получить нагоняй.
Флисс не без тщеславия улыбается: в глубине души он считает это совершенно естественным.
Марта с легким раздражением наблюдает, с каким почти боязливым восхищением Фрейд относится к Флиссу.
Флисс. Тем лучше, дорогая мадам. Страх целителен.
Марта (глаза у нее горят напускным весельем, говорит с едва уловимым садизмом). Это у него впервые… Поздравляю вас. Вы способны так повлиять на него, что он перестает курить.
Флисс. Но не забывайте, мадам, что я его ученик.
Фрейд искренне смеется, его очень забавляет, что этот незаурядный человек приехал из Берлина, чтобы слушать его лекции.
Флисс (серьезным тоном). Я запрещу ему табак, когда буду уверен, что он меня послушается. (Ставит на столик пустую рюмку. Марта встает, чтобы налить ему коньяка.) Одну капельку. Благодарю, дорогая мадам. (Берет рюмку. На камине бьют часы. Он оборачивается: они показывают одиннадцать часов.) Уже поздно. Вы знаете, я всегда работаю по ночам.
Фрейд. Я тоже.
Пауза. Марта снова садится. Флисс, прищурив глаза, пьет маленькими глотками коньяк. Наконец Фрейд осмеливается задать вопрос, который, как мы чувствуем, терзает его с самого начала вечера.
Фрейд. Видели ли вы Сесили?
Флисс. Сегодня утром я смотрел ее горло.
Фрейд. В присутствии Брейера?
Флисс. Разумеется.
Фрейд. Я считал, что он перестал ее навещать.
Флисс. Он приходит к ней каждый день. Он утверждает, будто она совершенно здорова, но я в этом не уверен. (Пьет коньяк.) Совсем не уверен. (Пьет коньяк.) Горло, конечно, раздражено. Но раздражение вызывается кашлем. Я бы сильно удивился, если бы этот кашель был неистерического происхождения.
Марта молчит, но настроена недружелюбно: ей не нравится, когда плохо говорят о Брейере. Она тревожно взглядывает то на Флисса, то на Фрейда.
Фрейд. Он говорил вам о моей… гипотезе.
Флисс. Ни слова… Можно подумать, что он о ней забыл. Даже сегодня утром он говорил мне о снеге, горностаях и еще о чем-то, столь же чистом.
Флисс иронизирует. В его голосе появляется неприятная жесткость.
Фрейд. Имея в виду Сесили?
Флисс. Да, Фрейд, вам следовало бы поговорить с ним начистоту.
Фрейд мрачнеет. Он смущен враждебным отношением Флисса к Брейеру. Пытается защитить Брейера.
Фрейд. Это очень сложно. Я всегда считал его своим учителем. Вы же знаете, что он – исключительно благородный человек.
Флисс. Разумеется! Разумеется! (Флисс даже не пытается скрыть, что он одобряет его слова из чистой вежливости.) Я боюсь, что он допустил серьезную ошибку в диагнозе. (Очень легкомысленным и невольно комичным тоном заговорщика.) Случай абсолютно ясен, мы с вами знаем, о чем идет речь. Но у Брейера столь самоуверенный вид… он абсолютно убежден, что все знает про свою больную. (С плохо скрываемой властностью.) Потребуйте у него снова навестить Сесили.
Фрейд. О нет, нет. Мы с ним не в столь… близких отношениях. Он воспримет это весьма болезненно.
Флисс сразу же теряет интерес к разговору.
Флисс
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.