Фрэнки, Персик и я - [28]

— Отличный рисунок! — рассмеявшись, она шумно плюхнула банку с цветами на деревянный стол, как раз около моей осторожно уложенной коллекции ракушек с берега (тех, которые еще не разбились).

Она посмотрела на карикатуру старой леди, которую я встретила в понедельник. Я прикнопила рисунок к пробковой доске рядом с портретами Нейши и Лорен.

Кроме них, на доске появилось несколько фотографий, где были сняты мы с Фрэнки, почтовая карточка с усатой и косоглазой королевой и рекламный листок парка развлечений, который я нашла прошлой ночью в моей комнате под толстым брюшком Персика. Еще осталось немного места для одной фотографии (или ее части), если бы мне когда-нибудь посчастливилось найти искалеченный снимок, где я была с Сэбом.

— Здесь так... уютно! — Мама улыбнулась, поглаживая пальцами ровную поверхность полок, а ее взгляд перенесся с фетровой шляпы, которую я отряхнула от пыли и повесила на гвоздь, к маленькой картине с изображением феи, гордо занявшей место у окна, как раз над столом.

— Ковер очень кстати и штора тоже, — сказала я, чувствуя благодарность за ее пожертвования.

Этот многоцветный коврик обычно лежал в так называемом отцовском офисе нашей старой лондонской квартиры («Мы купим другой, когда он отремонтирует свой новый кабинет», — сказала она), а шторой я назвала ее легкий шифоновый саронг, пожертвованный мне. («Не думаю, что мне прилично обматывать им свой зад после рождения близнецов!»)

Я заметила, что ее глаза остановились на пушистом рыжем существе, которое, свернувшись, храпело в кресле, прежде стоявшем в спальне родителей в Кентиш-Таун. («Здесь наша комната меньше и нет места для кресла, так что ты можешь взять его в свое убежище».)

— Смотри-ка, — пробормотала мама, подняв бровь, — кажется, Персик тоже находит это место уютным!

Персик выглядел очень умиротворенным — совсем не так, как утром, когда Джейк и Джейми старались надеть на него игрушечный шлем пожарника. Или, может быть, он так решительно сопротивлялся тогда потому, что не был большим поклонником пожарника Сэма и определенно не хотел надевать его шлем.

— Эй, — внезапно увидела я нечто необычное, — что это у него?

Глядя на дремлющего Персика, я заметила, что он нежно сжимает что-то передними лапами. Он был похож на близнецов, когда они лежат в своих кроватках, прижимая к груди игрушки.

— По-моему, это перо, — сказала мама, подходя ближе. — Перо чайки, судя по его виду. Надеюсь, он не убил чайку!

— Сомневаюсь, — рассмеялась я. — Ты заметила, каких размеров местные чайки? Они больше него!

— Верно, — улыбнулась она. — Бог с ними, чайками. Ты давно смотрелась в зеркало?

Сделав шаг в сторону, я уставилась в пятнистое зеркало, которое повесила на заднюю стену комнаты, и стала изучать свое отображение. Глаза, нос, рот, волосы, заплетенные в две короткие толстые косички, — все было на месте. Но мои веснушки! Они практически скрылись под темным слоем грязи, размазанной по щекам и носу.

Отражение в зеркале родило в моей голове некую мысль — нагнувшись, я вытащила перо из лап

Персика, воткнула его в волосы и повернулась к маме.

— Разве я не точная копия Покахонтас? — Я подмигнула ей. — Как считаешь?

— Я считаю, что нужно принести фотоаппарат! — внезапно ответил ясный, наполненный морским ветром голос папы. — Кстати о фото, это не твое?

Стоя позади мамы в дверях садового домика, мой улыбающийся папа выглядел таким же чумазым и запыленным, как и я. Он протянул мне мятое, неровно оторванное фото, которое выглядело крошечным на фоне его большой красной строительной перчатки.

Сэб!

— Я только что заглянул к мальчишкам по дороге от мусорки, — сказал он, — и застал их за поеданием воздушной кукурузы, а это валялось в щели в полу.

Я схватила то, что осталось от драгоценной фотографии, и услышала, как бьется сердце под покрытой пылью футболкой.

На фотографии на месте Сэба была... дыра.

Все, что осталось, — мое собственное лицо, смотревшее на меня, и большая рваная дыра на том месте, где должен был быть Сэб...

* * *

«Привет, Сэб, — напечатала я, — это Стелла».

Сидя на вращающемся стуле, я сделала оборот, соображая, что напечатать дальше. Мысль написать Сэбу пришла мне в голову, когда я была в душе, вымывала из волос пыль от штукатурки. Когда из ванны спустилась вода, в голову пришла гениальная идея: «Просто возьми и пошли ему письмо! Просто напиши ему: «Привет!» Что ужасного произойдет? Самое страшное, что может случиться, — он тебе не ответит. А в самом лучшем случае — ты получишь его ответ...»

Переодевшись в чистую футболку и полотняные шорты, я села за компьютер, проверила свою почту (пусто) и начала набирать текст. Это было двадцать минут назад, и я не продвинулась ни на слово дальше, напечатав «это Стелла», после чего крепко застряла.

«Это Стелла» — так всегда говорила Фрэнки, вмешиваясь, когда кто-нибудь спрашивал, как меня зовут. Обычно людям становилось неловко, как будто они подозревали, что имеют дело с чревовещательницей. Но что бы кто ни думал, я была благодарна Фрэнки за избавление меня от ужаса заикания и за то, что она давала мне несколько жизненно важных секунд, чтобы справиться со своими нервами и заговорить, как обычный человек.