Фрай Уэнсли – охотник на демона. Книга вторая - [46]

Правда, внешне Ласко никак не проявил своих эмоций, которые могли бы свидетельствовать, что он уязвлен. Если сравнивать этого человека с неживыми предметами – он напоминал бронзовую статую – достаточно красив и лучезарен, но холоден и отстранен на ощупь, а еще глух до страданий других. Зато Фрай поддался румянцу после такой картины – эта девица до сегодня никогда такой не была, она напропалую с ним флиртовала, но сейчас стояла, будто Диана. И сколько было царственности и величия в ней. Молодой пастор выдохнул, нужно будет обязательно спроситься у Фрейлин, что эти две дамочки уже задумали, иначе так и с ума сойти недолго.

– Я готов, – как-то неуверенно отозвался он к Эшли, который только кивнул и снова безучастно стал ожидать появления виконта. Что-то сэр Фортрайд существенно замешкался в своих покоях, видимо наводя столичный лоск, который подрастерял в провинции. Действительно, минут через десять, изящно одетый и напомаженный он сошел со второго этажа, улыбаясь своей самой знаменитой улыбкой, что некогда так бесила Фрая. Ныне пастор отметил, как выгодно смотрится вельможа, и как хорошо, что бедному священнику довелось однажды познакомиться с таким влиятельным человеком.

– Господа, я готов. Везите нас хоть в парламент, уважаемый мистер Ласко. Посмотрим, чего достойны эти заумные мужи.

– Нет, мы – скромное учреждение, милорд. Боюсь вас разочаровать, но мы поедем в западную часть Сохо, где приютилась наша двухэтажная штаб-квартира, да и важных мужей там не будет, всего лишь несколько человек, которые избороздили всю столицу, ища различные зацепки. Они прибудут все, я уведомил каждого, что не приемлю никакой задержки, так поступает наш главный адъютант при расследовании служебной халатности. Да, мы так и именуемся – ищейки «нерадивых овечек».

– За чувством юмора ваши работники в карман не лезут, – хмыкнул сэр Фортрайд.

– Поначалу насмехались, но наш патрон навел на них такой благоговейный страх, что некоторые юмористы враз смолкли, стоило упечь в тюрьму парочку  клерков, с попустительства которых, разрешался въезд магам с опасными колдовскими принадлежностями. Ну а теперь, господа, прошу в мой экипаж, он предназначен для пересечения неудобных улочек, нежели ваш, милорд.

– Как-то раньше я не жаловался на неудобства.

– Потому что раньше вы не катались теми районами, в которые нам доведется нырнуть с головой, надеюсь этого избежать, но видимо колдуна могут держать только в самом неприметном месте – в трущобах.

– Тогда действительно, чего мое имущество портить, воспользуемся вашей добротой, – сэр Фортрайд не имел привычки расточительства, хотя не слыл жмотом, который трясется над каждой своей вещью, за исключением родового гнезда, которое он захотел вернуть по праву.

Трое джентльменов вышли в два часа по полудню и сели в небольшую карету. Мистер Ласко невозмутимо взобрался на козлы, подле кучера, потому что из-за узости экипажа, там могли сидеть всего два человека. Фрай отметил, что Фрейлин все равно бы пришлось оставить дома, ей ну никак не удалось бы здесь поместиться, учитывая на какие юбки сейчас пошла мода. Последняя наблюдала за ними из окна гостиной, которая выходила на главный подъезд, стоя поодаль от всей компании. Кэтрин присоединилась к собравшемуся обществу, как только покинула опешившего Фрая, и сейчас четверка молодежи весело о чем-то разговаривала, а умиротворенная виконтесса полулежала на софе, слушая щебечущие голоски Марии и Кэтрин и задорные смешки ее сыновей.

ГЛАВА 3. Благотворительное мероприятие

– Мы довольно быстро добрались, – удивился виконт. – Думал, что трястись придется еще около часу, но вы справны в подборе дорог, если учитывая, что на некоторых была катастрофическая загруженность гужевым транспортом.

– Дело не терпит отлагательств, а подобное собрание нужно провести побыстрее, чтобы не светить всех моих подчиненных, которые надеяться на мою защиту и свою  неприкосновенность – многие их них в самой гуще событий…

– Понятно, мы господа занятые, сами долго разглагольствовать не любим.

Штаб-квартира главного адъютанта оказалась небольшим невзрачным кирпичным зданием, будто вплюснутая среди таких же невзрачных застроек. Зато внутри оказалось очень даже уютно: никакой сырости или вони, все вычищено, будто здесь распоряжается действительно умелая рука, не допускающая пятнышка на турецком ковре. Господа прошли на второй этаж в самое просторное помещение, где собралось человек шесть – эта служба по выявлению недобросовестных чиновников была и в самом деле немногочисленна, хотя все сидящие господа одеты не как торговцы или лавочники, значит, занимают должности приличествующие джентльменам.

Когда мистер Ласко вошел, своим неизменно уверенным шагом, ему тут же подали папку с задокументироваными показаниями, он несколько минут изучал служебное письмо, потом повернулся к своих приглашенным гостям и отрапортовал:

– Показаний не так уж много, но слабая зацепка все же имеется. Сейчас я вам прочту:

«Ниже излагаю, что в пятницу такого-то мая, человек с непривычным цветом и длиной волос, вошел в дом 17 на улице Паркер-роуз, где проживает некий мистер Сэйгур, который долго числился стряпчим при «Маккен и ко», но фирма занималась такими редкими делами в городе, что практически нигде не засветилась, из чего следует, что все же мистер Сэйгур выполнял не только поодинокие заказы от клиентов, а занимался чем-то еще. Так вот, когда в пять часов по полудню, человек со светлыми волосами, перевязанными в жгут, вошел в квартиру, то больше оттуда не показывался. А поскольку я живу напротив и имею привычку подолгу читать перед окном, то выходившего посетителя не заметил…» – это были показания сразу нескольких жильцов, объединенные в одно письмо для сохранности информаторов.