Фрай Уэнсли – борец с нечистью - [56]

Летящее было похоже на зажженную стрелу, только это была магия и огонь этот нельзя потушить обычной водою. Волк пропустил тот миг, когда стрела пронеслась мимо его клетки, озаряя пламенем темные переходы и ветхие балки, поддерживающие своды тоннелей, и влетела в соседнюю комнату. Несколько выпущенных стрел имели свои цели: одна из них пронзила черное сукно, которое являлось перегородкой меж двумя залами; вторая приземлилась у тюков с сеном, которые лежали нетронутыми, поскольку их владелицы уже были мертвы; а третья зацепилась за балдахин, под которым спала Гарим. И сразу вспыхнуло пламя, заполняя подземные переходы и галереи едким дымом.

Измученные женщины начали покашливать от дыма и пытаться проснуться, но они еще больше впадали в ступор, наглотавшись дыма. Волк наконец разомкнул веки, его отдых был окончен, как только он ощутил запах гари. Верный друг сразу бросился на выручку Белле, девушка мирно спала, не ощущая опасности, но Фрай не собирался отдавать ее судьбу в лапы безжалостной стихии. Оборотень стал рычать над ухом бедной девушки, отчего он разомкнула веки и отползла назад. Только сейчас мисс Лэнси заметила, что пламя быстро распространяется. Всему виной ветер, гуляющий тоннелем.

Белла сразу же закричала, пытаясь разбудить остальных. И хотя она испытывала презрение к этим женщинам, но в одиночку ей не выбраться из подземных переходов. Многие тут же проснулись и стали всполошено собираться, а также гасить пламя. Но у них ничего не получалось, сколько бы они не воевали с огнем, он распространялся дальше. Тогда кто-то предложил применить магию. Чернокожая ведьма тоже проснулась и в ужасе выскочила из горящей постели. Все вокруг пылало, кончики ее волос тлели, но она все потушила, оставшись в одной сорочке.

— Быстро гасите пламя магией! — приказала ведьма, а сама начала творить колдовство.

Те, кто успел прийти в себя, тут же начали гасить распространяющееся пламя разными способами, но у них не получалось его загасить, только немного замедлить стремительное распространение. Сама чародейка не стала дожидаться никого, она уже творила волшебство. Ритуальные камни над бровями засверкали, будто озаренные солнцем. Кожа покрылась пепельно-синим отливом, на кончиках пальцев искрились молнии, а глаза необычно светились сиреневым свечением. Она возвела руки вверх, призывая грозу и проливной дождь. Пламя закружилось вокруг нее, будто понимало, кто истинный противник в этой борьбе. Но чародейку не останавливали оранжевые языки, что подбирались к ее наряду, она выверено произносила слова, а над ней закручивался в спираль воздух, подымалась вверх роса и приморозь. Гарим создала над собой облако, которое казалось тяжелым, наполненным влагой. Огонь подступился близко, но тут же был придушен тяжелыми каплями, что полились чародейкам на голову. Дождь стал стеною, гася все очаги. Взмокшие и продрогшие ведьмы прислонялись друг к дружке, Белла тряслась и стучала зубами, но она радовалась проливному дождю. Уж лучше она простудится, чем сгорит заживо. Гарим так и стояла, подняв руки, она не обращала внимания на все невзгоды, для нее не существовало сиюминутного переполоха.

Дождь длился всего несколько минут, но он полностью загасил пламя. Потом «синяя колдунья» безвольно опустилась на каменный пол, по которому разлились лужи. Она полностью вымокла и выпачкалась, как и остальные присутствующие здесь. И только теперь кто-то из ведьм всполошился и начал звать Марион Ярлсхоф на помощь. Но старшая колдунья не отзывалась, тогда смелые женщины перебежали через лужи, и заглянули в ее уединенную комнатушку, но оттуда послышался лишь вскрик. Выбежавшая женщина с ужасом в глазах посмотрела на всех присутствующих и могильно произнесла, вкладывая в каждое слово эмоциональный подтекст:

— Она мертва, ее тело обожжено, кажется, она сгорела заживо.

Толпа охнула, многие сошлись в тесные кружки и начали шептаться. Теперь их страх не подавить одним лишь приказом. Гарим подвелась с лужи, отряхнулась, насколько могла, вышла вперед и произнесла:

— Сестры мои, отныне я уполномочена возглавить ковен. И первым моим делом будет найти виновного в пожаре и наказать, как того требуют древние правила — око за око, зуб за зуб, — она осмотрела толпу, кто-то тихонько проблеял слова протеста.

— А почему она сама себя провозгласила старшей?

— Да потому что я единственная достойная занять это место! — в сердцах произнесла ведьма, снова становясь неистовой волшебницей. Мятеж был придушен одним взглядом свирепых глаз, другие побоялись что-то ей возражать, вспоминая вчерашние жертвоприношения. Она отошли и поклонились новой предводительнице.

— Сейчас приказываю пересмотреть постели, скинуть сено до кучи и просушить его. Завтра мы займемся этими залами, а я буду искать предательницу. Тот, кто этот сделал, бывал среди нас и знает, где мы обитаем.

— Сегодня Калима куда-то сбежала, — опять пронеслось в толпе, вестник опасливо замолчал, а вот Гарим наоборот стала сосредоточенной.

— Ее единственной не было в спальне, — тихо молвила она про себя, но ее услышали.

Никто в этот момент не хотел оказаться у нее на пути, ведьма была разгневана, ее глаза пылали адскими бликами. Белла прижалась к стенке, наблюдая за преображением новой предводительницы ковена, ей наяву чудились рассказы Нинни о лютой чародейке.