Франсиско Суарес о речи ангелов - [42]

есть дело свободного решения ангела, как мы увидим ниже. Я утверждаю, что интеллект как таковой подчиняется воле в том, что касается его применения: ведь сюда не вмешивается никакая причина, которая принуждала бы интеллект, ибо, как только он предупредит волю, чувствуя вложение species, воля способна удержать его от немедленного действия через эту species либо с такой силой увлечь рассмотрением чего-то другого, что он не смог бы одновременно с этим воспользоваться новой species. Ты скажешь: на том же основании при напечатлении species ангел мог бы с таким вниманием заниматься чем-то другим, что не обратил бы внимания на напечатление новой интенциональной формы. На это можно ответить, что, даже если согласиться с этим, это не сильно меняет дело. Достаточно того, что один ангел имеет морально действенную силу возбуждать другого, хотя иногда, в силу глубокой увлеченности другого ангела, эта сила может блокироваться, как это случается с ощущениями. И тогда, даже если в момент напечатления интенциональная форма осталась незамеченной, как только предельное внимание ангела ослабнет, и он (если можно так сказать) придет в себя, он разглядит в себе эту species и воспользуется ею, если захочет. Или же, что вернее, нужно отрицать вывод: ведь свободное внимание хотя и существует, но не отменяет природного, то есть того, которое следует, как я сказал, за напечатлением интенциональной формы. Наконец, мой тезис подтверждается тем, что для возбуждения не требуется, чтобы ангел слушал по необходимости и размышлял о сказанном; достаточно того, чтобы он воспринимал саму речь, в ее существе: это уже заставляет ангела усмотреть в себе новую species, хотя он свободен в ее использовании, что подобает его совершенству.

О беседе между ангелами и людьми, а также с Богом

63. Обсуждается первая часть: можем ли мы беседовать с ангелами. – Двенадцатое, двухчастное, затруднение касается беседы между нами и ангелами. Ведь отсюда следует, что мы можем говорить с ангелами, напечатлевая в них species наших актов, и ангелы могут говорить с нами, напечатлевая species своих актов. Однако то и другое вполне ложно; стало быть…. Первая часть следования доказывается. Ведь если ангел сам по себе обладает силой производить такую интенциональную форму, как мы сказали, и наш интеллект способен принимать ее, знаком чего служит то обстоятельство, что отделенная душа способна принимать species, ибо ангел мог бы говорить к ней, то, стало быть, и в настоящее время интеллект души, сопряженной с телом, способен принимать такую species, ибо это тот же самый интеллект, обладающий той же самой пассивной способностью. Следовательно, фактически ангел, пожелай он говорить с человеком, мог бы напечатлеть в нем интенциональную форму своих актов. Вывод доказывается, так как промежуточное тело или удаленность по месту не препятствуют такому действию, как было сказано выше, а если бы и препятствовали, ангел мог бы устранить препятствие природной силой, войдя внутрь человеческого тела и устранив всякое отстояние по месту между собой и душой. Однако размышляющему последовательно очевидна ложность этого, потому что, приняв такую species, наша душа смогла бы в состоянии природной сопряженности с телом слышать речь ангела и усматривать его акты независимо от фантазм, ибо такую species она принимала бы не через фантазмы.

64. Обсуждается также вторая часть затруднения: могут ли ангелы беседовать с нами. – Другая часть следования доказывается: ведь наша отделенная душа может говорить к ангелу, что представляется несомненным; стало быть, согласно нашему утверждению, она будет говорить с ним, напечатлевая в нем species своего акта. В самом деле, в этом вопросе рассуждение о душе и об ангеле – одно и то же, так как, во-первых, не может быть никакого другого способа говорения в душе, что нетрудно увидеть, памятуя сказанное в предыдущих главах, и так как, во-вторых, сопряженная с телом душа обладает способностью напечатлевать подобные species в ангеле, если того пожелает. Подтверждается это тем, что сопряженная с телом душа сама по себе обладает той же способностью, что и отделенная душа; ее акты равно духовны и равно могут прилагаться волей к такому действию, и это действие не встречает препятствия со стороны тела, потому что не им совершается. Так что имеются все условия для совершения действия: ведь если близость по месту не нужна или всегда может быть обеспечена, то почему, собственно, не могло бы последовать действие? Однако этот вывод сам по себе выглядит невероятным. Действительно, если душа не способна без тела ни познавать, ни испытывать воздействия, ни приводить тело в движение, то кто поверит, что она способна произвести изменение в ангельском интеллекте?

65. Ответ на первую часть затруднения – о нашей возможности беседовать с ангелами. – На первую часть ответим, во-первых, что мы можем говорить к ангелам. В отношении святых ангелов это достоверно подтверждается верой: ведь мы можем обращаться к ним с молитвой и открывать им свои сердца. Правда, об этих наших актах, когда мы обращаемся к ним, они могли бы узнать через блаженное видение или другие божественные откровения. Но и естественным путем наша речь может осуществляться нами и восприниматься ангелами: говорят же они и с бесами, которые с ними сообщаются. И праведные мужи порой беседуют с ангелами, не моля и не хваля их, но побуждая или порицая и, согласно вере, наставляя в Боге, что также известно из опыта.