Франсиско де Кеведо - человек, мыслитель, художник - [4]

Устав от смены быстротечных дней.

(Перевод А. Косс)

Парадокс для испанского писателя не просто средство заострения мысли, он лишь отражение парадоксальности мира. И быть может, поэтому не стоит удивляться еще одному парадоксу: Кеведо, как и другие мыслители эпохи барокко, не раз утверждавший безысходный трагизм человеческого существования, все же обнаруживает в изменчивом мире нечто устойчивое, способное победить самое Смерть. Это - Любовь.

Исследователи Кеведо долгое время были единодушны в отрицательной оценке любовной лирики писателя; ее объявляли лишенной глубины и непосредственности. Верно, конечно, что стихи, прославляющие радость любви (весьма немногочисленные, к слову сказать). чаще всего холодноваты и рассудочны. Но как искренне и проникновенно звучит в его устах отчаяние безнадежно влюбленного, неразделенное чувство которого поэт выставляет напоказ как вызов не только бессердечию любимой, но и всему миру, и самой смерти! Таков знаменитый сонет "Постоянство в любви после смерти" - по мнению известного исследователя и поэта Дамасо Алонсо, "лучший у Кеведо и, быть может, во всей испанской литературе". Смерть может разрушить тело, кровь, мозг, но поэт рисует трижды эту тризну смерти лишь для того, чтобы трижды подчеркнуть ее бессилие перед человеческой страстью: "Исчезнет плоть, но не исчезнет боль; все обратится в пыль, но чувство сохранится; все будет прах, но прах влюбленный..."

В сознании Кеведо, человека эпохи барокко, постоянно сталкиваются противоборствующие силы, противоречивые тенденции. Ведь этот гимн нетленной любви пропел художник, всю жизнь противопоставлявший разум страстям, которые вносят в душу, по его мнению, лишь смуту. Как это ни странно звучит, но в идеологии барокко, утверждавшей идею иррациональности мира, необычайно сильна рационалистическая струя. Рационализм барокко захватил, однако, лишь сферу мышления и искусства: он определял логику мысли и логику образа, но не приводил к признанию разумности окружающего мира.

С рационалистическими тенденциями барокко связано распространение в Европе XVII века идей неостоицизма. Кеведо был великолепным знатоком, переводчиком и комментатором трудов античных стоиков - Сенеки, Эпиктета и других. Сам он воспринял в этом учении прежде всего идею внутренней независимости личности, признание разума силой, помогающей человеку противостоять царящему в мире фатальному злу. Переняв у стоиков презрение к собственным страданиям, Кеведо, однако, не принял свойственной и стоической философии древних, и многим ее истолкователям в XVII веке общественной пассивности. Напротив, всю свою ученую и литературную деятельность испанский писатель посвятил анализу пороков, присущих современному обществу; всю свою жизнь он искал также и возможный противовес этому несправедливому обществу.

3

Политика интересовала Кеведо всегда не только как поле практической деятельности, но и как объект теоретических занятий. Что такое государство, каковы наиболее предпочтительные формы политического устройства, какую роль в государстве призван играть народ в другие общественные силы, каковы права и обязанности лиц, стоящих у власти, - эти и другие вопросы получили подробно и систематизированное изложение в научных и художественно-публицистических произведениях испанского писателя, особенно в последние десятилетия его жизни. Названным выше проблемам посвящены трактаты "Политика Бога, правление Христа и тирания Сатаны" (первая часть написана в 1617-1626 годах, вторая - в 1635- 1636 годах), "Жизнь Марка Брута" (остался неоконченным, опубликована лишь первая часть, вторая не была опубликована и затерялась); много места им уделено и в художественных произведениях, в особенности в сборнике новелл "Час воздаяния, или Разумная Фортуна". Хотя в этом последнем произведении заключительная* сороковая, новелла посвящена обсуждению вопроса о том, что предпочтительней - монархия или республика, и Кеведо подробно перечисляет и достоинства, и недостатки обеих форм государства* воздерживаясь на этот раз от уточнения своей позиции, все же его позиция вполне ясна. Кеведо был сторонником монархической власти. При этом он концентрирует, однако, внимание не столько на правах и прерогативах королевской власти, сколько на ее обязанностях в отношении народа и страны.

Король должен действовать в согласии с божескими законами и мнением народа. В определении места народа в государстве Кеведо испытывал колебания. В ряде сочинений он даже склоняется к идее народного суверенитета. И вместе с тем он опасается народных движений, в которых "побеждает большинство, а не разум". И все же в "Часе воздаяния" - в знаменитой двадцать шестой "русской" новелле и в некоторых "итальянских" - писатель именно людей из народа делает носителями высшей справедливости и мудрости.

Не случайно Кеведо объявляет важнейшей обязанностью монарха заботу о благе народа. Ради этого монарх должен жертвовать всем, даже собственной жизнью. Контуры идеального государства намечает один из персонажей "Часа воздаяния". "Наше требование" - свобода для всех, - говорит он, - ибо нам хочется подчиняться правосудию, а не насилию; повиноваться разуму, а не прихоти; принадлежать тому, кому достанемся по праву наследования, а не тому, кто захватит нас силой; быть князю подопечными, а не товаром; быть в государстве товарищами, а не рабами; руками, а не орудием; телом, а не тенью".