Франгуляры - [46]
Да уж, Хаслису Тигореду было что рассказать этим уверенным в себе пацанам! И каково это, когда тебя заставляют воспринимать себя девочкой и даже говорить о себе в женском роде, и как приходится терпеть унижения от настоящих парней и проходить мимо них, не поднимая глаз и не реагируя на обидные выкрики, чтобы не тронули. Ударить тебя первыми им, конечно, честь не позволяет, но не дай бог тебе огрызнуться! А как еще жить, если ты несостоятелен как пацан, причем еще с детсадовского возраста? Каждый приспосабливается, как умеет.
В детсаду Хаслу, сколько он себя помнил, почему-то всегда тянуло к девочкам. Они позволяли ему играть с ними в куклы и даже порой защищали от буйных сверстников, которых хлебом не корми, а только дай с кем-нибудь подраться. Тихого мальчика даже и наказывать было не за что, и потому настоящим шоком стала для него первая диспансеризация, которую все франгульские дети проходят в пятилетнем возрасте. Испытание физических возможностей в кабинете функциональных исследований выявило его вопиющую слабость в сравнении с ровесниками, а уж проверка на болевую выносливость и вовсе вогнала нежного ребенка в такой ступор, что он потом долго шарахался при одном виде врачебного халата. Пара его одногруппников, между тем, получили добро на занятия по программе первой ступени, были записаны родителями в одну из специальных школ и, даже еще не успев сдать экзаменов, уже почувствовали себя настоящими мужчинами и принялись строить сверстников. Хасла, само собой, оказался в роли парии, его теперь пинали все, кому не лень. Девочки, конечно, продолжали заступаться, и кличка «девчатник» приросла теперь к нему намертво.
Пятилетних воспитанников детсада наказывали уже не шлепками ладонью по мягким местам, а специальной мягкой плеткой, заставляя перед наказанием раздеваться догола. Хасле доставалось очень редко, разве что за неуклюжесть, поскольку он никогда не шалил, но визжал он при этом громко, хуже, чем девчонки. Пацаны, которых готовили в Агеле, нарывались на порку специально, во время наказания стоически молчали, а потом хвастались, что им на занятиях куда крепче достается, в том числе и розгами, но они все равно терпят. Хасла слушал все это и заранее содрогался.
После окончания детсада и поступления в городскую школу жизнь его превратилась в настоящий ад. Девочек теперь рядом не было, пацаны общаться с ним брезговали и в игры не принимали. Всех одноклассников записали теперь в какую-нибудь из Агел, большинство на первый курс, а одного обладателя красных трусов — даже на второй. Хаслу тоже хотели, но он закатил такую истерику, что родители отступились, дескать, пускай еще подрастет. В школе, конечно, проведали, что он никуда не записан, и теперь мальчик окончательно стал для сверстников белой вороной и даже хуже того — грушей для битья! На уроках было еще ничего, но на переменах бедному Хасле приходилось забиваться в угол, чтобы хоть сзади не подошли и молить всех богов, чтобы его не заметили. Но, конечно, и замечали, и вытаскивали, и мутузили чуть не всем классом, и вообще издевались по-всякому. Бедный мальчик даже боялся зайти в туалет, чтобы головой в толчке не искупали. Учитель Хаслы прекратить всю эту вакханалию не мог, хоть и отправлял регулярно заводил на порку. Расписавшись в своем бессилии, он вызвал в школу родителей Хаслы и предложил им перевести мальчика в женскую школу, пока здесь его окончательно не затравили. Отец Хаслы был сперва решительно против и даже впервые в жизни жестоко выпорол сына за бабское поведение. Хасла вопил на весь дом, но возвращаться в прежнюю школу категорически отказывался. Отчаявшись заставить отпрыска вести себя по-мужски, отец плюнул и заявил, что он горько разочарован, он-то думал, что у него есть и сын, и дочь, а оказывается, они обе девчонки. Таким образом, судьба Хаслы была решена, и со второго полугодия его перевели в соседнюю женскую школу.
На новом месте Хасле тоже сперва приходилось непросто. Здесь надо было забыть о своем мужском достоинстве и привыкать вести себя как девчонка. На всю школу был только один мужской туалет, для учителей и гостей заведения, учеников туда, естественно, не пускали. Пришлось ходить в девчачий и учиться писать сидя. Слава богам, он был не единственным мальчиком в школе, к таким здесь уже привыкли и совершенно не стеснялись, правда, и за мальчиков их не считали. Такие же, мол, девчонки, только ходят в брюках. Хаслис научился откликаться на имя Хасла, говорить о себе исключительно в женском роде, не стесняться в раздевалке перед спортивными занятиями, варить суп, шить и штопать не хуже настоящих девчонок. В постижении школьных премудростей он одноклассницам ничуть не уступал, букой не был, и они его обществом не манкировали, принимали в свою компанию, правда, не как мальчика, а как еще одну подружку.
Если в школе ему прижиться удалось, то на улице дела обстояли куда хуже. Каждый встречный пацан норовил прицепиться, и, чтобы не побили ненароком, пришлось заплетать волосы в косу. Руками трогать перестали, но зато оскорбительных насмешек Хасле теперь пришлось выслушивать еще больше. Приходилось терпеть их, сжав зубы, ведь этим крикунам только дай повод пустить в ход кулаки! Ни к одному мальчику, если не считать своих товарищей по несчастью, он теперь подойти просто не осмеливался.
Это книга моего отца, Владимира Ивановича Соколова (1925—2014). Она является продолжением его ранее опубликованной автобиографической повести «Я ничего не придумал», охватывающий период жизни страны с 1925 по 1945 год. В новой книге рассказывается о послевоенных годах автора, вернувшегося с войны в родной город. Таня Станчиц — Татьяна Владимировна Ющенко (Соколова)
В эту книгу лег опыт путешествий длиной в четыре года (2017—2020). Надеюсь, тебе будет интересно со мной в этой поездке. Мы вместе посетим города и места: Кавказ, Эльбрус, Дубаи, Абу-Даби, Шарджу, Ларнаку, Айя-Анапу, Лимассол, Пафос, Акабу, Вади-Мусу, Вади-Рам, Петру, Калелью, Барселону, Валенсию, Жирону, Фигерас, Андорру, Анталью и Стамбул.
Битва за планету закончилась поражение Черного... Сможет ли он повергнуть трех Богов и вернуться обратно или же сам сгинет в бесконечной тьме...? Истинный мир Богов, это его цель, Черный должен расправиться с оппонентами и наконец стать на одну ступень выше к величию и разгадать цель Катарбоса, который устроил весь этот спектакль.
Книга «Семейная история» посвящена истории рода Никифоровых-Зубовых-Моисеевых-Дьякóвых-Черниковых и представляет собой документальную реконструкцию жизненного пути представителей 14 поколений за 400 лет. Они покоряли Кавказ и были первопроходцами Сибири, строили российскую энергетику и лечили людей. Воины, землепашцы, священники, дворяне, чиновники, рабочие, интеллигенция – все они представлены в этой семье, и каждый из предков оставил свой след в истории рода, малой и большой Родины. Монография выполнена на материалах архивных источников с привлечением семейных воспоминаний и документов, содержит множество иллюстраций.
Закон природы — это то, что запрещено нарушать строго-настрого. Полиция неукоснительно следит, чтобы никто не вздумал летать со скоростью, превышающей скорость света, а также совершать иные преступления. Совершеннолетний нарушитель несёт уголовную ответственность. А что делать с тем, кто ещё мал?..
Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.