Французы на Северном полюсе - [46]

ГЛАВА 2

По каналам. — Ни в плену, ни на свободе. — Умеренная температура. — Подводный камень из мяса и костей. — Битва с моржами. — Опасность. — Плен. — Два вождя.

Вопрос о Северном полюсе — сложный и трудный, пожалуй даже неразрешимый.

Сколько споров возникло вокруг него! Они то разгорались, то утихали, на время выйдя из моды, то вспыхивали с новой силой. Разрешить их, видимо, может только счастливый случай, никакие экспедиции тут не помогут.

За примерами ходить недалеко: в 1608 году Гудзон[77] на «Гонвеле», маленьком суденышке в восемьдесят тонн водоизмещением, с двенадцатью матросами и одним юнгой достиг восемьдесят первого градуса тридцати минут северной широты.

Двести шестьдесят восемь лет спустя, в 1876 году, английский капитан сэр Джордж Нерс, располагая двумя мощными кораблями с шестьюдесятью матросами на каждом, остановился на восемьдесят втором градусе двадцати минутах, не превзойдя старика Гудзона даже на один градус. За пять лет до этого американец Галль довел свой «Полярис» до восемьдесят второго градуса шестнадцати минут, то есть на четыре минуты ближе того пункта, куда заходил «Алерм» сэра Джорджа Нерса. А между тем экспедиция последнего была великолепно оснащена.

В 1860 году американец Хейс на небольшом судне совершил очень удачную экспедицию, включавшую в себя успешную поездку на санях. С помощью оригинальных выводов, подкрепленных опытами, Хейс подтвердил гипотезу о свободном море около полюса.

Капитан Нерс, потерпев неудачу на льдах пресловутого Палеокристаллического моря, сделал поспешный вывод о невозможности достичь полюса через пролив Смита. Скромность не входит в число английских добродетелей, поэтому Нерс утверждал, что Палеокристаллическое море достаточно древнее и просуществует еще много веков. Кто-то из двоих ошибался — либо он, либо Хейс; по мнению англичан — конечно, Хейс; по мнению Джона Булля — американец.

А вот лейтенант Грили, тоже американец, в 1882–1884 годах взял реванш. Он не встретил вековых преград, описанных сэром Джорджем Нерсом. Палеокристаллическое море как таковое не существовало. И если сэр Джордж Нерс был в свое время прав, то пятнадцатью годами ранее Хейс тоже был прав.

Оказалось, полярное море в какие-то периоды замерзает, а потом освобождается от льда. Вопрос так и остался открытым.

У наших путешественников были все основания считать, что море окажется свободным и удастся добраться до полюса, хотя впереди много препятствий и всевозможных опасностей. Каналы, по которым плыла флотилия, были извилисты, и приходилось лавировать между острыми ледяными выступами, порой сглаживая их топорами. С наступлением темноты флотилия останавливалась. Все выходили на берег, ставили большую палатку и, поужинав половиной порции, забирались в спальные мешки.

— Это еще цветочки, — говорили бывалые китобои. — Ягодки впереди.

Погода стояла вполне сносная: днем — минус восемь градусов, по ночам — они теперь были очень короткими, — двенадцать — тринадцать.

Единственное, что досаждало, — это недостаток провизии.

Пятого апреля путешественники достигли восемьдесят пятого градуса трех минут северной широты.

В полдень проводили наблюдения за солнцем, затем обедали, потом снова в путь. Уже три дня самые меткие стрелки были начеку, выслеживая добычу, которая пополнила бы запасы продовольствия и обеспечила ужин. Но поблизости не встречалось никакого зверья — все мускусные быки, лисы и белые медведи словно вымерли. Правда, один раз заметили лису, охотившуюся за полярным зайцем, но промахнулись.

— Раскройте-ка глаза пошире! — сказал доктор, никогда не теряющий надежды. — Вы внимательно смотрите влево и вправо по борту, но забываете смотреть вперед, что является непростительной ошибкой.

— Чертовщина! — вдруг громко закричал боцман Геник. — Впереди риф!

— Назад! — тотчас скомандовал капитан, ничего, правда, не увидевший, хотя он и стоял у штурвала, следя за фарватером.

Механик не успел завести мотор, и киль шлюпки на что-то наткнулся. Так как судно шло на средней скорости, удар получился не слишком сильным, но вполне достаточным для того, чтобы сбить с ног тех, кто стоял на палубе. Посыпался целый град ругательств на разных диалектах. Через несколько минут все вновь обрели равновесие. Де Амбрие очень беспокоился, что шлюпка дала течь, но, к счастью, будучи очень прочной, она выдержала столкновение. Объект, на который налетела лодка, был очень странным — полудряблым, полутвердым, природу его определить было очень трудно. Надо сказать, что он больше заинтриговал, чем встревожил полярников, быстро успокоившихся, убедившись, что шлюпке не грозит опасность.

— Что бы это могло быть? — спрашивали моряки друг у друга.

Вдруг из глубины донесся протяжный рев и вода стала красной.

— Черт возьми!.. — вскричал Дюма. — Да тут зверь подвернулся!

— Морж!.. — подтвердил Геник. — Мы задавили его.

— Мясо!

— Да, по крайней мере, тонн десять жира, сала и мяса.

— Надо бы посмотреть, — сказал Плюмован, любопытный как все парижане, которые готовы стоять открыв рот при виде раздавленной собаки, побитой лошади или пролетающего мимо чижа.

Ужиук с лихорадочно блестевшими глазами, оскалив зубы, пронзительно закричал. Этот вопль был похож на протяжный низкий вой, заканчивающийся чем-то вроде лая: