Французские сказки и новеллы - [5]

Однажды, когда она сидела на берегу прозрачного ручья, где часто горевала о печальной своей судьбе, ей вздумалось поглядеться в воду, и гадкая ослиная шкура, заменявшая ей платье и головной убор, ужаснула ее. Стыдясь такого наряда, она помыла себе руки, которые стали белее слоновой кости, и лицо, на которое вернулась прежняя свежесть красок. Увидев себя такой красавицей, она на радостях решила выкупаться, что тут же и исполнила; но, возвращаясь на мызу, снова должна была надеть гадкую шкуру. К счастью, на другой день был праздник, так что у нее достало времени извлечь из-под земли сундук, заняться туалетом, напудрить свои густые волосы и надеть чудное платье цвета ясных дней. Каморка была так мала, что шлейф этого чудного платья некуда было девать.

Красавица принцесса погляделась в зеркало, полюбовалась собою и от скуки решила каждый праздник и каждое воскресенье надевать одно за другим все свои платья; так она и делала потом. Свои пышные волосы она с необычайным искусством украшала цветами и алмазами и часто вздыхала, что красоты ее не видит никто, кроме овец да индюшек, любивших ее даже в этой отвратительной ослиной шкуре, из-за которой принцессу стали называть теперь на мызе Ослиной Шкурой.

Однажды, в праздничный день, когда Ослиная Шкура надела платье солнечного цвета, сын короля, которому принадлежала мыза, заехал сюда отдохнуть, возвращаясь с охоты. Этот принц был молод, прекрасен, хорошо сложен; отец и мать-королева любили его, подданные — обожали. На мызе принцу предложили простое деревенское угощение, которого он и отведал; потом он вздумал обойти все дворы и закоулки. Переходя таким образом с места на место, он попал в темный коридор, а в конце его увидел затворенную дверь. Любопытство заставило его заглянуть в замочную скважину, но что сталось с ним, когда он увидел принцессу, такую прекрасную, одетую так богато, что по ее гордой и вместе скромной осанке он принял ее за богиню! Порыв страсти, которую он почувствовал в это мгновенье, заставил бы его вышибить дверь, если б не почтенье, внушаемое ему этой прелестной особой.

Нелегко ему было уйти из этого темного, мрачного коридора, а ушел он для того, чтоб узнать, кто живет в маленькой каморке. Ему ответили, что там живет судомойка, прозванная Ослиной Шкурой оттого, что ослиная шкура служит ей одеждой, и что она такая неопрятная и грязная, что никто на нее не глядит, никто с ней не заговаривает, и что взяли ее только из милости — пасти баранов да индюшек.

Принц, не удовлетворенный этим объяснением, понял, что эти грубые люди больше ничего и не знают и что бесполезно расспрашивать их. Он вернулся во дворец своего царственного отца до того влюбленный, что невозможно и описать, и перед глазами его все время мелькал прелестный образ той богини, которую он видел в замочную скважину. Он раскаивался, что не постучал в дверь, и дал себе слово в другой раз не преминуть это сделать. Но от волнения в крови, вызванного этой пылкой любовью, он в ту же ночь заболел такой ужасной лихорадкой, что вскоре ему уже стало совсем худо. Королева, его мать, у которой не было других детей, приходила в отчаяние, видя, что лекарства не приносят никакой пользы. Напрасно сулила она врачам самые великие награды; они пускали в ход все свое искусство, но ничто не помогало принцу.

Наконец они догадались, что какая-то смертельная печаль — причина бедствия; они известили об этом королеву, которая, нежно любя своего сына, стала заклинать его, чтоб он открыл ей причину недуга, и сказала, что если бы даже надо было уступить ему корону, король-отец без сожаления покинул бы престол, на который возвел бы его; что если он любит какую-нибудь принцессу, то хотя бы с отцом ее велась война и хотя бы имелись справедливые основания быть недовольными им, все будет принесено в жертву, только бы исполнить желание принца; что она умоляет его не умирать, ибо от его жизни зависит и жизнь его родителей.

Еще не доведя до конца этой трогательной речи, королева пролила на лицо принца целые потоки слез. «Сударыня, — сказал ей наконец принц голосом весьма слабым, — я не такой изверг, чтобы желать короны моего отца; небу да будет угодно, чтобы жил он еще долгие годы, а чтобы мне еще долго пришлось быть самым верным и почтительным из его подданных. Что до принцесс, о которых вы сейчас говорили, то я еще не думал жениться, и вы ведь знаете, что я, всегда послушный вашим желаниям, всегда буду повиноваться вам, как бы трудно мне ни приходилось». — «Ах, сын мой, — продолжала королева, — я ничего не пожалею, чтобы спасти твою жизнь, но, милый сын мой, и ты должен спасти жизнь мне и королю, твоему отцу, должен открыть нам твое желание и не сомневаться, что оно будет исполнено». — «Если уж надо открыть вам мое желание, — сказал он, — то повинуюсь; было бы преступлением, если бы я подверг опасности две жизни, столь драгоценные для меня. Да, мать моя, мне хочется, чтобы Ослиная Шкура испекла мне пирог, а когда он будет готов, чтобы мне его принесли».

Королева, удивленная этим странным именем, спросила, кто такая Ослиная Шкура. «Это, государыня, — ответил один из придворных, которому случилось видеть девушку, — это после волка самая гнусная тварь, чернокожая, грязная; живет она на вашей мызе и пасет ваших индюшек». — «Все равно, — сказала королева, — может быть, сын мой, возвращаясь с охоты, отведал ее печенья; это прихоть больного; словом, я хочу, чтобы Ослиная Шкура живо испекла ему пирог».