Французские добровольцы в армии Муссолини - [22]

Зарини пишет:

«Пройдя Прафорте, мы попали под сильный огонь противника. Немедленно отреагировав мощной контратакой, мы уничтожили много вражеских огневых точек и блокировали противнику путь к отступлению. После этого партизаны сдались. Немцы тоже сражались, но мы свою задачу выполнили самостоятельно».

Немного дальше в его рукописи:

«Мы не понесли потерь в предыдущих боях и продолжали продвигаться в этот сектор. Были еще перестрелки, но лишь незначительные, иногда мы прикрывали огнем выдвижение других частей. В районе Клаузетто наступление остановилось: даже немцы, которые вели там бой три дня, не смогли захватить позиции противника. Морские пехотинцы батальона «Фульмине» быстрой атакой привели к решающему успеху – к вечеру деревня была взята».

Карло приводит слова Витторио Креа:

«Как обычно, мы решили исход боя быстрой атакой всем батальоном. Необходимо было захватить позиции, удерживаемые югославскими и итальянскими партизанами. Одну из них мы назвали «Ослиное седло». Она находилась на возвышенности около 300 метров и господствовала над плато, находившимся внизу. Это была классическая позиция, о которых говорили, что один пулемет на ней может остановить наступление целого полка. И действительно так и получилось. Мы наступали под пулеметным огнем, пока наши минометчики, действуя очень эффективно, подавили вражеские пулеметы. Огонь противника прекратился, и 1-я и 2-я роты заняли высоту раньше нас».

Следующей целью был населенный пункт Кампоне, который удалось взять, лишь поднявшись по опасным горным тропам при очень неблагоприятных погодных условиях – внезапно началась ледяная буря, и каждый шаг по скользким камням был рискованным. Взятие Кампоне описывает Кальчинелли, записи которого переводит для меня Карло:

«В авангарде колонны наступало отделение Нандо Мусси. Мы поднялись на вершину горы, господствовавшей над деревней, окутанной утренним туманом. На площади под северным склоном перед церковью возвышалась колокольня, почти на уровне вершины горы. Нандо был явно встревожен положением, в котором мы оказались. Спуск к деревне был опасным, легко было поскользнуться, и мы все время находились бы на виду у противника. Использовать два наших пулемета сразу, как батарею, было невозможно. Снова, как и в предыдущий день, вокруг засвистели пули – стреляли с колокольни. Партизаны с их «Маузерами» не были особенно хорошими стрелками, но мы на склоне были слишком легкой мишенью, и поэтому мы получили приказ не наступать и найти укрытия – не стоило слишком испытывать судьбу. Сержант Аттилио Самбугаро, отличный стрелок, превосходивший всех нас, попросил Парелло разрешить ему установить его пулемет (8-мм «Бреда Мод. 37») на вершине, слева от позиции отделения Мусси. Первая очередь Самбугаро была такой точной, что колокола на башне зазвенели. Пулеметный огонь явно охладил пыл партизан, они прекратили стрелять, и вскоре отступили из деревни».

Карло вспоминает:

- Когда два наших взвода стали подниматься на вершину (один по правому склону, другой по левому), я был в арьергарде вместе с Парелло. Услышав первые выстрелы, Парелло послал меня установить связь с отделением Самбугаро. К счастью, я достиг вершины невредимым, и смог передать приказ открыть максимально плотный огонь на подавление.

2 декабря настала очередь трех населенных пунктов Трамонти (Верхнее, Среднее и Нижнее), которые были заняты без сопротивления со стороны партизан. Тогда же в первый раз «добровольцы Франции» встретились с казаками, наступавшими в авангарде немецких войск. Я попросил Карло рассказать о его впечатлении об этих людях, пришедших с далекого Дона.

- К сожалению, тот маленький отряд казаков, с которым мы встретились, больше занимался грабежами, чем борьбой с партизанами. Но обычно, казаки, служившие в Карнии, вели себя хорошо. Много раз, даже после войны, я слышал от местных жителей только добрые слова о них. Я помню их форму, особенно меховые шапки, и густые черные усы, и их лошадей, с которыми они никогда не расставались. Они возили с собой свои семьи и небогатые пожитки. Они были вольными людьми, воинами из русских степей, искавшими свободы. В конце войны они были насильственно выданы Советскому Союзу по приказу Черчилля, и казнены Сталиным.

Операции в Валь-Трамонтине закончились 4 декабря, батальон «Фульмине» возвратился в Маньяго. В этих операциях «добровольцы Франции» не понесли потерь убитыми и тяжело раненными. Партизанам из бригады «Осоппо» был нанесен сильный удар, они потеряли много оружия и продовольствия, из-за чего не могли активно действовать в течение зимы. Из Маньяго проводилось только патрулирование близлежащих деревень в поисках оружия. 14 декабря батальон вернулся в Конельяно. Тогда при налете авиации союзников в казармах был убит один морской пехотинец.

Глава 18

Успешно завершив операции в Карнии, Боргезе, наконец, получил приказ направить части 10-й флотилии в Венецию Джулию. Его морские пехотинцы услышали эту новость с радостью – наконец-то настоящий враг, угрожающий территориальной целостности Италии. К Триесту, Истрии, Фиуме и Далмации у 10-й флотилии MAS было особое отношение, тем более, когда им угрожало вторжение югославских партизан. Необходимо снова сделать небольшое отступление, чтобы рассмотреть, что связывало Венецию Джулию с 10-й флотилией.