Французские добровольцы в армии Муссолини - [18]

Карло не скрывает своего гнева:

- Я был очень зол из-за смерти двух моих товарищей и из-за того, как этот мичман, которого я не знал, действовал совершенно по-дилетантски, словно мы были группой туристов, а не солдатами на войне. В конце концов, он бросил нас и сбежал! 15 августа местные пастухи принесли в Черезоле Реале двух наших убитых.

У добровольцев не было времени отдыхать и скорбеть о товарищах. Батальон «Фульмине» ожидали новые боевые задачи.

Глава 14

После этого наступления батальону «Фульмине» предстояла позиционная война – точнее, война на удержание занятых позиций. Проводя патрулирование и устанавливая блокпосты на дорогах, батальон должен был поддерживать контроль над долиной реки Орко, очищенной от партизан. Фактически партизаны отошли на границу этого района и за исключением нескольких небольших перестрелок, больше не пытались оспаривать господство над районом войск Итальянской Социальной Республики, овладевших этой территорией и обеспечивавших безопасность важных объектов промышленности и инфраструктуры. Морские пехотинцы батальона «Фульмине» охраняли дорогу, соединявшую Черезоле Реале и Кьяпилли, а также постоянно патрулировали альпийские долины поблизости от французской границы. Из-за близости французской территории «добровольцы Франции» особенно ощутили тоску по своим семьям, как видно из записи Зарини, описывавшей патрулирование перевала Галисия рядом с французской границей:

«Мы снова начали марш и, благополучно достигнув цели, замерли, затаив дыхание. Конечно, не потому, что устали после подъема. Нет, это было из-за испытываемых нами эмоций. И не столько из-за открывшегося нам прекрасного вида, сколько потому, что перед нами простиралась страна, где жили наши семьи, наши родители и возлюбленные, страна, где мы выросли, а многие из нас и родились; страна, культуру и традиции которой мы приняли; страна, которую мы любили, но которая причинила нам столько горя и разочарования. Мы никогда не подняли бы оружия против этой страны, если бы в ней не относились к нам с таким презрением, не называли бы «грязными макаронниками»…»

Ночью 19 августа пришел приказ покинуть Локану. Бойцов батальона «Фульмине» ожидала новая боевая задача. На этот раз было необходимо предотвратить соединение партизан из региона Канавезе с партизанами, еще остававшимися на границе района долины Орко. Эта задача была выполнена 28 августа в ходе решительного наступления на Форно Канавезе. После этой операции на гарнизонной службе в Локане осталась только рота «добровольцев Франции», а остальные силы батальона были переведены в Куорнье. Местное население было настроено дружественно к морским пехотинцам 10-й флотилии, что подтверждает запись Зарини:

«Население – которое успело нас узнать и открыто симпатизировало нам – проявляло к нам большое уважение, потому что мы вели себя дисциплинированно и в свою очередь уважительно относились к ним. Также местные жители были благодарны 10-й флотилии за то, что мы помогали им продовольствием, особенно пшеничной мукой, мясом и другими продуктами, которых люди долго были лишены, потому что их грабили партизаны».

В Локане «добровольцы Франции» узнали из газет о вступлении американских войск в Париж:

- С тревогой мы прочитали о том, что 25 августа 1944 американские войска вошли во французскую столицу. Мысли наши немедленно обратились к нашим семьям: не пострадают ли они из-за нас? Кто знает, какая жизнь ожидала их? – говорит Карло.

Я воспользовался этой возможностью, чтобы спросить: неужели непрерывное и победоносное наступление войск антигитлеровской коалиции в сердце Европы не разрушило веру добровольцев в возможность победы?

Карло ответил мне почти с упреком:

- Как вы могли заметить раньше, смысл был не в том, чтобы победить или проиграть. Мы просто хотели искупить своей кровью позор предательства, случившегося 8 сентября 1943. Конечно, мы знали, что война проиграна, но всегда была какая-то небольшая надежда. Мы надеялись на таинственное секретное оружие, о котором говорил фюрер: ракеты V2, реактивные самолеты, 70-тонные танки, атомные бомбы… Кое-что из этого видел на испытаниях наш знаменитый журналист Луиджи Ромерса, который всегда не жалел добрых слов, когда говорил о 10-й флотилии MAS.

Еще один печальный эпизод омрачил пребывание в этой маленькой альпийской деревне: доброволец Гаэтано Палермо погиб от случайного выстрела часового. Этот случай Парелло не мог оставить просто так. Он уже потерял трех своих солдат, и потребовал военного суда над несчастным часовым, что означало неминуемый смертный приговор.

- Парелло был очень зол из-за случившегося, но мы все-таки смогли убедить его, и он не стал требовать казни часового. Даже со мной однажды был похожий случай, к счастью без трагических последствий. Когда я чистил свой автомат, то случайно выстрелил и ранил в руку Роберто Боно. В наказание Парелло приказал привязать меня к столбу на весь день, таким образом сделав меня потенциальной целью для партизанских снайперов, если бы они там были. К счастью, мои товарищи присматривали за мной и даже тайно приносили мне сигареты, - рассказывает Карло, явно волнуясь при воспоминании об этом событии.