Французские дети не плюются едой - [70]

В семьях это неравенство особенно заметно. По сравнению с мужчинами на домашние дела и уход за детьми француженки тратят на 89 % больше времени. (В США на 31 % больше — на хозяйство и на 25 % больше — на уход за детьми.) Однако, несмотря на все это, мои семейные подруги из США и Британии гораздо чаще выражают недовольство своими мужьями и бойфрендами, чем знакомые француженки. «Меня бесит, что он даже не пытается сделать хорошо все то, о чем я его прошу, — пишет мне моя подруга Аня, жалуясь на своего мужа. — Из-за него я превратилась в сварливую каргу: стоит завестись, и мне уже не остановиться». Близкие и даже не очень близкие подруги из Штатов регулярно в гостях отводят меня в сторонку и ворчат по поводу очередного «ляпа» своих мужей. Иногда целые обеды посвящены таким жалобам. Американки полагают, что без них в доме никогда бы не было чистых полотенец, живых цветов и парных носков. (Тем не менее в исследовании 2008 года 49 % работающих американских мужчин ответили, что тратят на уход за детьми столько же времени, сколько их супруги, и даже больше. Француженки тратят на домашние дела на 15 % меньше времени, чем американки.)

В том, что касается помощи по дому, Саймон даст фору среднестатистическому мужу. К примеру, однажды в субботу он с готовностью повез Бин через весь город, чтобы сделать фотографию на американский паспорт. Но все-таки, все-таки… На фото Бин похожа на пятилетнюю психопатку, которая с утра не причесывалась.

С тех пор как родились близнецы, его некомпетентность во многих вопросах уже не кажется мне такой милой. Я больше не умиляюсь его необъяснимой способности ломать секундные стрелки наручных часов и не могу смотреть сквозь пальцы на привычку читать дорогие английские журналы в ванне. Иногда по утрам мне кажется, что наш брак вот-вот треснет по швам лишь потому, что он никогда не встряхивает пакет с апельсиновым соком, прежде чем налить его в стакан.

Почему-то в основном мы ссоримся по поводу еды. (Вывешиваю табличку «Не орать на Саймона» и на кухне тоже.) Мой муж оставляет свои любимые сыры незавернутыми в холодильнике, и они моментально заветриваются. Когда мальчики чуть подросли, и Саймон помогает им чистить зубы, звонит телефон. Сменяю его за этим занятием и вижу, что во рту у Лео непрожеванная курага. Предъявляю претензии Саймону, но тот отвечает, что я достала его своими бесконечными правилами и придирками.

Однажды за ужином в Париже трое из шести моих американских подруг признаются, что их мужья надолго удаляются в ванную именно в тот момент, когда приходит время укладывать детей. Их жалобы на жизнь так отчаянны, что я напоминаю себе: передо мной вовсе не женщины на грани развода, у них нормальные, крепкие семьи.

От француженок подобных жалоб не услышишь. Если их расспрашивать, то, да, они скажут, что им иногда приходится напоминать мужьям, чтобы те помогали по дому. Большинство неохотно признается, что бывают минуты отчаяния, когда кажется, будто они весь дом тащат на себе, пока их мужья валяются на диване. Но почему-то во Франции этот дисбаланс не приводит к ситуации, описанной в американской антологии «Стерва в доме» как «ужасающий процесс молчаливого подсчитывания, накапливания и запоминания всех тех случаев, когда он помогал, а когда нет». Безусловно, француженки устают от того, что им приходится одновременно быть мамами, женами, да еще и работать. Но им и в голову не приходит винить во всем своих мужей — или по крайней мере они делают это без злобы. В отличие от американок.

Возможно, француженкам просто не свойственно распространяться о личной жизни. Но даже если речь идет о моих хороших знакомых, непохоже, чтобы они втайне кипели по поводу того, что, дескать, заслуживают лучшей жизни. Сколько бы я ни копала, мне ни разу не удалось заметить у них следов подавленного гнева.

Почему? На мой взгляд, одна из причин — то, что француженки не считают мужчин равными себе. Для них мужчины — отдельный вид, который по природе своей не слишком хорошо разбирается в таких вещах, как выбрать няню, купить скатерть, не забыть записаться к педиатру. «Мне кажется, француженки более терпимы к половым различиям, — замечает Дебра Оливье, автор книги „О чем знают француженки и не знаем мы“. — Вряд ли они ждут, что мужчина сможет выполнить все женские обязанности с должным вниманием и осознанием неотложности дела.»

Когда мои знакомые француженки обсуждают недостатки своих мужей, они делают это скорее для того, чтобы посмеяться над их некомпетентностью.

— Они ну просто ничего не умеют, не то что мы! — шутит Вирджини, и все ее подруги смеются.

Еще одна мама, заливаясь смехом, рассказывает, как ее муж сушит дочери волосы феном, не расчесав их, и малышка идет в школу, «как обезьяна».

Такое восприятие порождает намного более эффективную схему отношений: француженки не грызут мужей, указывая на их промахи и недостатки, а французы в свою очередь не ощущают себя никчемными. Они намного великодушнее относятся к женам, восхваляя их героические организаторские способности и умение управляться с домашними делами. Во французских семьях нет места напряжению и скрытому недовольству, которое копится и копится. Благодаря этому неравноправие воспринимается легче.