Француженки не заедают слезы шоколадом - [10]

– И еще он побил шефа Леруа, – задумчиво добавил Эрве. – Что делает Патрика вроде как моим героем. Сколько раз я сам хотел сделать это!

– Вот пойди, поцелуй Саммер Кори и будешь кулаками отбиваться от шефа, – сухо предложил Ной.

Сара разглядывала ветвь хмеля на этикетке своего пива. Она представила, как склоняется голова Патрика, как спадают его волосы солнечного цвета с тонкими прожилками из темных прядей и аристократический рот смыкается на губах роскошной белокурой жительницы тихоокеанских островов. Так, будто король прибоя нашел свой настоящий дом. Будто наяву Сара увидела, что лицо Саммер Кори засияло за миг до того, как голова Патрика скрыла его при поцелуе. Сара сжала в руках пиво и в порыве жажды выпила половину. «Я ненавижу тебя».

– Вот, наверное, почему он это сделал, – добавил Ной.

– Почему Люк ударил Патрика? – уточнил Грегори.

– Нет, почему Патрик подошел к ней и поцеловал так, чтобы Люк увидел. Чтобы вывести его из себя, расколоть самоконтроль.

Минуту все молчали, представляя, как трещит самообладание Люка Леруа, и испытывая такое же трепетное, томящее наслаждение, с каким смотрели бы запись легендарного гола на Кубке мира, трансляцию которого пропустили из-за работы.

– Да, но если бы это сделал я, – возразил Эрве, – то тут же был бы уволен.

Ной потер большим пальцем костяшки другой руки, и Сара поняла, что не у нее одной накапливается напряжение в течение каторжного дня.

– Патрика никогда не уволят. Разлучить их с Люком просто невозможно.

Мгновение все молчали, сочувствуя Ною. Он не мог стать вторым в кухонной иерархии, пока работает Патрик.

– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы перейти на должность су-шефа в другую кухню, у которой уже есть звезды? – однажды спросил Патрика Мартин. Он был так молод, что подобные бестактные вопросы всегда сходили ему с рук. Грегори, например, не должен был спрашивать Ноя о его карьерных планах, так как мог занять место Ноя, если бы тот уволился. – Или, может быть, возглавить кондитерскую кухню и самому добиться звезд?

Ной продолжал изучать свои руки, потирая их. Сара вдруг вспомнила, что у Ноя есть бывшая жена и ребенок, которого он помогал содержать. Работая вторым су-шефом под началом Люка Леруа в лучшем отеле, он, вероятно, был надежно обеспечен работой и смог достичь намного большего, чем за то же самое время где-нибудь еще – например, в ресторане, который еще только хочет получить звезду. Шеф Леруа добивался от руководства отеля всего, что хотел, включая высокую зарплату для тех, кто работал в его кухнях. Вот каким знаменитым был Люк Леруа! А когда примерно неделю назад Саммер Кори, донельзя избалованная дочь богача, попыталась уволить шеф-кондитера Люка Леруа в порыве ярости, привычной для испорченной девчонки, то директор отеля и chef de cuisine[24], легендарный Хьюго Фор, буквально выволокли ее из кухни под руки, готовые скорее рискнуть собственным положением из-за прихоти невежественной светской львицы, чем потерять Люка Леруа.

Честно говоря, Сара не знала, будет ли Ной хорошим шеф-кондитером где-то в другом месте. Он дисциплинирован, неутомим и терпелив, стремится к совершенству, работает быстро, но никогда не проявляет того блеска, который исходит от мрачноватого, неистово великолепного Люка Леруа или златовласого Патрика. Но, с другой стороны, была ли у него возможность проявить себя здесь? Разве может такой повар, как он, получить шанс засиять, находясь все время в тени этих двух мужчин и будучи ниже их по должности?

– Я этого не понимаю, – продолжал Мартин. – Патрику надо уйти из ресторана отеля. Ему нет смысла оставаться здесь. Он же получил воротник, merde. – В голосе звучало кроткое благоговение. Мартин имел в виду воротник с полосами bleu, blanc, rouge, который присуждали той элитной, редкой породе Meilleurs Ouvriers de France[25], победивших на конкурсах поваров, по накалу страстей не уступавшим Олимпийским играм. Повара интенсивно готовились к этим соревнованиям в течение всей своей жизни, а Патрик выиграл, казалось, едва пошевелив пальцем, и сравнялся с Люком Леруа. Со стороны же казалось, будто ему это совершенно безразлично.

К тому же он остался там, где был, то есть вторым. Другой повар с таким воротником мог бы делать все, что угодно, – например, управлять любой кондитерской кухней или потребовать себе заоблачную зарплату.

Вероятно, он уже получал здесь такую зарплату, но… почему он не хочет начать собственный бизнес?

– Может, он поэтому и начал драться с Люком? – предположил Грегори.

Все посмотрели на него. Худощавый, темноволосый молодой человек, который совсем недавно выпрыгнул из юности и сразу повзрослел в напряженной работе, пожал плечами.

– Ну, я знаю, что он флиртует со всеми, у кого есть пульс, но целовать женщину, по которой Люк Леруа сходит с ума? Да еще прямо у него под носом? Может, хочет, чтобы Люк сам уволил его? Может, он думает, что это единственный способ вырваться на свободу?

Сара на секунду задумалась – когда Патрик поцеловал Саммер Кори, посчитала ли та себя особенной? Или неприлично богатая, великолепная светская львица Саммер и вправду была особенной?