Франция изнутри. Как на самом деле живут в стране изысканной кухни и высокой моды? - [14]

Конечно, нам надо было попасть туда, и все равно, что это крюк на 60 километров! Ведь там находится первое здание Ренессанса во всей Франции. И невероятный семейный отель, который мы только что нашли на букинге. Сначала я не поверила глазам, по фото казалось, что вы попадаете в будуар Марии-Антуанетты.

В тот день уставшие, вспотевшие после долгой дороги мы приехали без всяких ожиданий в Мулен. И влюбились. Массивную дверь XVIII века нам открыл статный мужчина с седой бородой и бархатным басом. Такого красивого дома я никогда еще не видела. Нас окружали изящные комоды, столы с мраморными столешницами, хрустальные люстры. Я осмелилась задать вопрос, как это великолепие попало в их руки. Оказалось, что все это – наследие семьи, бережно и кропотливо хранящееся испокон веков. Стрелой Амура, довершившей мое падение, стала история одного из предков графини, графа дʼАлиньи, соратника д’Артаньяна. Он вынес погибшего предводителя мушкетеров с поля битвы при Маастрихте. За военные подвиги Людовик XIV сделал его графом.

Нам предложили бокал освежающего напитка. Когда вы приходите во французский дом, по правилам гостеприимства вам должны предложить кофе, бокал воды с сиропом или аперитив. Мы разговорились. Оказалось, что граф, Кристиан, большой любитель истории. Манеры, глубина и широта знаний, доброта, вежливость, радушный сердечный прием – все это подкупило нас в доме Кристиана и Элизабет.

Кажется, что такие люди, как говорят во Франции, рождаются с серебряной ложкой во рту. Но это не так. Состояние таких семей часто бывает потрепано временем так же, как и их замки. Единственное, с чем они рождаются беспрекословно, с высокой культурой воспитания и образования.

Дворянские титулы больше не имеют официальной силы. Но эти люди бережно хранят и передают Наследие с большой буквы, частные замки, начиная от средневековых башен и заканчивая фантазиями начала XX века. Часовни, где захоронены поколения, гектары лесов, своры охотничьих собак, амбары для сбора оброка и короли, останавливавшиеся в замках, – все это история за историей повторяется из замка в замок.

Для нас это другая реальность. Потерянное дворянство бывшего пространства СССР – наша боль и чувство вины. Мы – страна с глубокими монархическими корнями, мы ищем это утерянное наследие. Мы росли на исторических романах: крепкой дружбе гардемаринов и мушкетеров, лихачестве и отваге императорских фаворитов, чести и долге чеховских дворян, красоте и упадке петербургских дворцов. Каково это, быть наследником такой культуры?

«Самое прекрасное наследие, которое у меня есть, это вся история моей семьи, более 1000 лет. Это важнее, чем материальные ценности, которые находятся сегодня в замке. Я думаю, что, когда кто-то рождается в знатной семье, он появляется на свет с долгом», – рассказывает мне месье де Шабанн, представитель семьи, чьи корни уходят в само основание Французского королевства.

«Дворянский титул приобретен нашими предками за исключительную храбрость, благородство или долгую службу короне. Конечно, это гордость. Но мы считаем, что благородное происхождение дает нам обязанности, долг, а не права. Это обязанность заниматься благотворительностью, быть гостеприимным. Обязанность дать хорошее образование нашим детям. Уметь делиться, слушать, действовать в русле праведности и честности и передать наши религиозные ценности. Продолжать поддерживать то, что было передано нам родителями».

Дворянство во Франции неизменно связано с религией и католическими корнями. Многие из дворян поддерживают традиционные течения, которые ведут службу по канонам до Второго Ватиканского собора. Есть те, кто идет дальше. Они поддерживают интегристов, до сих пор ведущих службу на латыни, молящихся на коленях. Ватикан II должен был в свое время вдохнуть в Римскую церковь современность, но в итоге принес больше вопросов, чем решений.

Дворянство трепетно относится к связи с церковью. До сих пор свадьбы проводятся во фраках и цилиндрах. По традиции женщина должна быть облаченной в длинное белое платье и фату. Родители настаивают на венчании в церкви. И очень расстраиваются, когда не получается это сделать. Дети крестятся и причащаются.

Должна ли сегодня аристократия вступать в союзы между собой? Это правило соблюдается все меньше и меньше. Еще 30–40 лет назад это принималось с трудом. Когда задаешь этот вопрос, часто видишь хитрую улыбку и проскакивает фраза: «И все же мы рады, когда человек из нашего круга». Аристократии важно, чтобы история Франции оставалась в надежных руках.

Впрочем, войти в их круг можно со знакомствами и с любовью к истории и наследию. В детстве нам кажется, что родиться владельцем замка – подарок небес. Дворяне не очень любят об этом говорить, но «озолотить герб», по их же собственным словам, тоже неплохо.

Между деньгами и голубой кровью странные отношения любви и ненависти. Еще во времена королей обедневшие аристократы соединяли себя узами брака с богатыми торговцами, банкирами, стоит вспомнить историю семьи Медичи, флорентийских торговцев и финансистов, добравшихся до трона Франции.

С одной стороны, именно буржуазия организовала столь болезненную и кровавую революцию. У них были деньги, но не было власти. И требовалась смена режима. С другой – многие буржуа сочтут за честь породниться с голубой кровью. История, культура, традиции, манеры, вклад в историю этих людей чаруют до сих пор. Но наследие имеет цену. И не только моральную.