Фоторобот - [23]

— Если бы я встретил эту ляльку ночью на Шан-де-Марс, сразу бы принял ее за шлюху. Ты видел ее глаза?

— Ее глаза и все остальное. По существу, я бы тоже поступил так же, как Витри. Такую девицу, как эта, можно брать голыми руками.

Он не мог поверить в случившееся. Все так хорошо устраивалось, когда он услышал выпуск новостей: садист нанес еще один удар в Шантийи. В то время Жильбер находился в Рамбуйе вместе со свидетелем. И свидетель исчезает в неизвестном направлении, не сказав ни слова.

Жильбер обошел поляну туда и обратно. Мокрая земля налипала ему на сандалии. Это его навело на мысль осмотреть следы. На том месте, где стояла палатка англичанки, он узнал отпечатки своих босых ног. Но остальные следы он сам затоптал во время своей бесцельной ходьбы. Там уже больше ничего не разберешь. А эти следы, что полезного они могли бы ему дать? Он пойдет по ним до проезжей дороги, и на этом все кончится. Роберту уже давным-давно похитил какой-нибудь услужливый и предприимчивый автомобилист. Где ее найти? В каком городе Франции?

Он не знал даже ее фамилии. А она не ведала, что имела дело со слишком знаменитым Жильбером Витри! Если бы только он раскрыл ей свою личность, она смогла бы, слыша вокруг себя разговоры о садисте, установить между ними сходство и заявить затем о невиновности Жильбера! Но этого так и не случилось!

Удрученный, он вытащил на солнце свой надувной матрас и растянулся на нем. Ложась, он инстинктивно подогнул ноги под себя подобно зародышу в утробе. В какой-то брошюре по психоанализу он прочитал, что это обычно означает стремление человека возвратиться в детство, его невозможность действовать как лицо, наделенное определенной ответственностью.

Он услышал шаги, скрип шестерен велосипеда, но даже не обернулся. Его пригревало солнце, чувствовал себя хорошо, испытывая прямо— таки животное блаженство. Он открыл глаза лишь тогда, когда какая-то тень загородила ему солнце.

Жандарм. Два жандарма стояли опершись на свои велосипеды. Два молодых жандарма, задыхающихся в плотной форме и вытирающих лоб широкими жандармскими платками. Первый сказал с видом знатока:

— Как здорово, а?

— Вы мне закрываете солнце, — сказал Жильбер.

В конце концов, раз уж жандармы его все-таки обнаружили и раз он чувствовал себя невиновным, лучше уж тогда им показать, что он их не боится и что его совесть чиста.

Жандарм немного отошел назад и, к изумлению Жильбера, положил велосипед на землю. Другой тоном человека, ведущего светскую беседу, заметил:

— Через час земля будет сухой. Вон как печет.

Он тоже положил свое средство передвижения на землю и обратился к Жильберу:

— Мы не очень вас побеспокоим, если положим свою форму в вашу палатку?

Жильбер разом уселся и посмотрел на них как на блаженных. Он тупо переспросил:

— Вашу форму?

— Ну да. Вы позволите? На земле она запачкается.

— Конечно, конечно, — пробормотал Жильбер, в высшей степени изумленный.

Он ошеломленно стал наблюдать за тем, как раздевались два жандарма. А те аккуратно сложили, свою форму и положили ее в палатку. Они уже были в плавках. Чтобы снять носки, они уселись на выходящий из палатки напольный коврик.

— Мы с утра дежурили и решили, что нет смысла идти переодеваться, чтобы потом снова возвращаться сюда.

У Жильбера было огромное желание расхохотаться. Лишенные своих жандармских атрибутов оба были теперь не более чем двумя высокими загорелыми и шебутными парнями. Жильбер пошел купаться вместе с ними и испытал злорадное удовольствие, брызгая в них водой. Выйдя из воды, они стали все трое обсыхать на солнце, куря сигареты.

Жильбер им чуть не сказал «я — Жильбер Витри» только ради того, чтобы увидеть их физиономии, но ограничился тем, что спросил, в курсе ли они поисков садиста из Медона.

— В курсе ли мы! Да нам про него все уши прожужжали! И приметы убийцы! И его фотография! И обратите внимание на это, и не упустите то! Во всяком случае, пока мы искали его здесь в окрестностях, он задушил еще одну девчонку в Шантийи! Ну вы понимаете!

— Вы были этим утром где-то здесь?

— Ага. Мы все время крутились в лесу. Как наступила хорошая погода, начали твориться всякие темные дела! Эх, если рассказать об этом! Сегодня в ночь опять начнется!

Он замолчал, остановившись на этой загадочной перспективе. Заинтересованный Жильбер продолжал расспросы:

— Значит, вы наверняка видели одну девушку-туристку.

— Да мы их несколько видели, туристов-то, сегодня утром. А, Франсуа?

— Ага. Даже если бы я был без формы, я все равно задал бы этим куколкам один или два вопроса!

В форме, вот где спасение, подумал Жильбер. Этот мужик, будь он в гражданском, стал бы заигрывать с какой-нибудь туристкой. А та сделала бы вид, что принимает его ухаживания, но только до того рокового момента, когда ответила бы отказом. Рассердившись, он ее, может быть, изнасиловал бы, а затем задушил, чтобы та не разболтала. Но вот он в форме, и из уважения к ней он отнесся бы благопристойно к девушкам. В форме — спасение. Мы все должны были бы носить форму.

— Брюнетка в бежевых шортах.

— Она была одна?

— Да. Она собиралась ехать автостопом.

— Нет. Тех, которых мы видели, была целая группа. Видели еще скаутов. Об этих ребятах мы сообщили леснику, потому что они здоровы устраивать пожары! Разводят такие костры, что потом ни как не загасишь, даже ведрами воды! Еще по сигаретке?