Фотографическая карточка - [15]

Фоксборо прекрасно понял, что ростовщик говорил совсем не то, что думал, но звучало все это весьма прилично, к тому Джон очень нуждался в деньгах.

— Не могу сказать, что я хочу этого для дочери, — сказал он после минутного размышления, — думаю, что и мать ее будет против. А моя девочка даже не догадывается о ваших намерениях. Я не считаю вас подходящим женихом для Нид. Выслушайте меня, — продолжал он, видя, что Кодемор хочет перебить его, — я знаю, что у вас есть деньги и что вы можете подарить ей все удобства, но сомневаюсь, что она будет счастлива с вами. У вас совсем разные вкусы.

— У мисс Фоксборо вкусы артистические, как и у меня.

Владелец «Сиринги» очень удивился такому смелому заявлению и сухо возразил:

— Я бы так не сказал. У меня нет желания вмешиваться в выбор Нид, пока не придет время. К этому разговору можно вернуться года через два, если у вас не пропадет желание… А насчет денег как же? — Фоксборо откинулся на спинку кресла и попытался принять равнодушный вид.

Ростовщик понял, что его план провалился, но открытый разрыв с Фоксборо не приближал его к цели. К тому же Кодемор никогда не упускал своей выгоды. Он, конечно, ответил, что средства будут найдены.

VI. Нид дает Совет

Герберт Морант вдруг пришел к тому мнению, что жил все это время неправильно. Эта мысль посетила его одним летним утром, когда он, попивая кофе, лежал в постели и читал письма с просьбами вернуть долг. Мистер Стертон уже не раз напоминал ему, что срок векселя на сто фунтов заканчивается, и выражал надежду, что уплата по нему будет произведена по истечении дополнительных трех дней.

Морант имел небольшое состояние, достаточное, по его выражению, для того, чтобы он мог ничего не делать, но слишком малое для того, чтобы он мог жить в свое удовольствие. Морант не был расточителен, однако старался ни в чем не отставать от своих друзей. В итоге выходило так, что тратил молодой человек куда больше, чем получал. Он уже дважды запускал руку в свой капитал, что неминуемо оборачивалось уменьшением дохода, и теперь Моранту вновь не оставалось другого выхода.

— Надо это прекратить! — воскликнул он, вскочив с постели.

Молодой человек оделся и, закурив сигару, принялся размышлять, что же ему делать. Заплатить долги нетрудно, но для этого опять приходилось жертвовать капиталом, а для человека, едва сводившего концы с концами и имевшего лишь пятьсот фунтов годового дохода, это было весьма обременительно. Нужно было откинуть всякие сомнения и начать наконец чем-то заниматься. Если бы не Нид, он решился бы попытать счастья в Австралии или Новой Зеландии, но он не мог отказаться от надежды жениться на этой прекрасной девушке. Он имел причины полагать, что ни она, ни ее мать ему не откажут. Но что же ему делать с финансами? Если бы он по окончании университета выбрал какую-нибудь профессию, то теперь наверняка располагал бы таким доходом, который позволил бы ему обзавестись семьей. Он же поступил весьма опрометчиво, но поздно было рвать на себе волосы; вопрос состоял в том, за что приняться. В двадцать восемь лет еще можно сделать карьеру.

Морант нервно курил и усиленно думал, однако проблема не близилась к разрешению.

— Черт возьми! — воскликнул он. — В Кембридже Фил Сомс говорил мне, что человек с приличными способностями и воспитанием всегда найдет, как заработать себе на жизнь, если он энергичен. И помешать ему в этом может только недостаток решимости. Мне просто необходимо занятие, но я не знаю какое, знаю только, что оно должно дать мне средства к существованию. Интересно, где теперь Фил! Хорошо ему было рассуждать о таких вещах — он не знал моих забот. Съезжу-ка я к миссис Фоксборо, она умная и практичная женщина.

В Тэптен-коттедже он нашел только одну Нид.

— Маменьки нет дома, — сказала Нид, встречая Моранта с улыбкой, — так что вам пока придется довольствоваться мной.

— Это меня очень радует, однако мне необходимо видеть вашу матушку.

— Ничего не может быть проще: вам нужно лишь немного подождать. Я думаю, она скоро вернется. Но тогда вам предстоит чем-нибудь меня занять.

— Не могу сказать, чтобы я был к этому расположен… Дело в том, что я попал в беду, Нид.

— Мне очень жаль, но как вы думаете, следует ли вам называть меня Нид? — спросила девушка нерешительно.

— Разве это не ваше имя?

— Нет, сэр. При рождении меня назвали Нидией Фоксборо. Но в какую же беду вы угодили?

— Не то чтобы что-то непоправимое… Просто я истратил больше денег, чем следовало, и теперь мне придется искать работу.

— В этом нет большой беды, — возразила девушка, привыкшая к тому, что все женщины и мужчины, известные ей, зарабатывали на хлеб своим трудом; она и сама собиралась заняться тем же через год или два.

— Конечно, нет, но я не знаю, за какое дело мне приняться. У меня был друг, который утверждал, что любой человек с самыми обычными способностями и образованием всегда заработает себе на хлеб, если он действительно того хочет.

— Не посчитаете ли вы меня слишком самоуверенной, если я дам вам один совет? — робко спросила Нид.

— Ничуть.

— На вашем месте я посоветовалась бы с этим другом.

— Какая же вы умница! Послушайте, Нид, я сделаю так, как вы сказали, а вы сохраните это в тайне. О, я мечтаю быть обязанным этим первым успехом в жизни именно вам, моя дорогая!