Форт Дюкэн - [37]

— Я весь к вашим услугам, полковник, — весело отвечал канадец, — приказывайте, что вам угодно, и я обещаюсь все исполнить.

— Спасибо, голубчик, я даже сейчас же испытаю на деле, насколько вы готовы исполнять мои приказания.

— Испытайте, полковник, а теперь, так как вы, конечно, будете говорить с графом де Виллье о том, что касается вас одних, я прошу позволения удалиться.

— Ну нет! Я не отпущу вас так скоро. Напротив, останьтесь, я ничего не могу сообщить такого г. де Виллье, чего бы не должны были слышать и вы… к тому же я хочу кое о чем порасспросить и вас.

Канадец почтительно поклонился, сел на табурет, поставил ружье между колен и приготовился отвечать на вопросы.

— Дорогой де Виллье, — продолжал де Контркер, обращаясь к капитану, — я могу сообщить нам приятную новость: барон де Гриньи, к которому вы питаете такую горячую привязанность, находится здесь.

— Я сейчас только узнал об этом, господин комендант, от часового у ваших дверей.

— Этот шельма Смельчак болтлив, как сорока, он не может ни на минуту удержать свой язык на привязи, но вы, вероятно, еще не видели своего друга?

— Нет, еще, господин комендант. Я знаю только, что он остановился у меня и дожидается моего возвращения. Вы, значит, просили г. де Мэнневилля об усилении гарнизона?

— Честное слово, нет. Рота де Гриньи нежданно-негаданно явилась ко мне; мне нет надобности говорить вам, что появление ее доставило мне большое удовольствие, особенно же в такое тревожное время. Барон привез депеши от губернатора,

— А! И важные депеши?

— До известной степени. В них мне сообщают, что англичане сильно заволновались и делают большие приготовления, имея, конечно, в виду воспользоваться удобным моментом и нанести нам серьезный урон.

— Тем лучше! Эти известия, по-моему, пришлись как раз кстати: мы должны расквитаться с ними.

— И мы поквитаемся, будьте уверены, к несчастью, придется выждать еще несколько дней.

— Ждать! — проговорил с досадой молодой человек.

— О! Успокойтесь, всего несколько дней.

— Слава Богу! Вы испугали меня, полковник.

— Нам придется ждать всего каких-нибудь две недели и самое большее месяц.

— Это очень долгий срок, полковник. За это время убийцы моего брата успеют скрыться от меня.

— Они не станут прятаться. Наоборот, они готовятся напасть на нас и захватить нас врасплох.

— Да это просто безумие… Я их положительно не понимаю.

— Молодость самонадеянна, — отвечал, улыбаясь, полковник, — но мы помешаем этому пылкому майору привести в исполнение свои планы.

— Дай Бог, полковник!

— Даю вам мое честное слово, дорогой мой де Виллье.

— Я теперь совершенно спокоен, полковник. К тому же я хорошо знаю, как вы были расположены к моему покойному брату Жюмонвилю. Теперь расскажите мне, в чем дело?

— Нужно проделать с ними то же самое, что они хотят устроить с нами, больше ничего. Вот вам в двух словах, чего ожидает от нас губернатор: вы знаете, что англичане стараются во что бы то ни стало изгнать нас отовсюду и что в 1668 году, около восьмидесяти лет тому назад, они построили форт Руперт на берегу открытого ими Гудзонова залива.

— Да, полковник, я знаю это.

— Хорошо. Затем вы, конечно, знаете тоже, что, спустя год после этого, для эксплуатации территорий, примыкающих к Гудзонову заливу, была основана компания, поставившая себе вместе с тем задачей и возможно более широкое развитие торговли мехами. Но, может быть, по нерадению, а может, и вследствие неумелой организации предприятия, вновь образовавшаяся компания никогда не могла оказаться серьезным конкурентом для нас. Все время на нашей стороне был неоспоримый перевес. Почему? Я не умею дать вам утвердительного ответа.

— А я могу вам сказать, почему, господин комендант, если только вы пожелаете меня выслушать, — проговорил, кланяясь, канадец.

— Разумеется, я именно этого только и добиваюсь.

— Все это очень просто, полковник, и происходит оттого, что наши агенты и смелее и предприимчивее англичан; вовремя своих экскурсий они заходят очень далеко к северу и беспрестанно открывают все новые и новые места для охоты на пушных зверей; затем, наши агенты с необычайной легкостью приспосабливаются к обычаям, образу жизни и даже языку индейцев, с которыми они смешиваются и, благодаря своему веселому нраву, храбрости и честности, они становятся друзьями и помощниками краснокожих… Затем многие из них женятся на индейских девушках, становятся членами индейского племени и, забывая европейскую цивилизацию, живут вместе с туземцами в их первобытных вигвамах. В этом, и только в этом, полковник, и заключается главная причина нашего успеха и превосходства.

— Очень возможно, что все это и в самом деле так. Ваше замечание, как мне кажется, вполне справедливо.

— Значит, мы должны будем напасть на форт Руперт? — спросил капитан.

— Нет, не совсем так, — отвечал де Контркер, — губернатор узнал, что компания Гудзонова залива месяц тому назад отправила значительный транспорт мехов в один из виргинских портов. В какой, — этого до сих пор не удалось еще открыть… Но в настоящее время эта подробность не имеет для нас большой важности. Губернатор прислал мне приказ захватить этот транспорт. Исполнение этого поручения, конечно, дело очень серьезное; оно может быть доверено людям не только испытанного мужества, но и в совершенстве знающим страну. Надо отправиться в английские владения и углубиться внутрь страны, может быть, на шестьдесят или даже на восемьдесят лье. Губернатор полагает, и я вполне согласен с его мнением, — что захват этого транспорта тем больше будет чувствителен нашим непримиримым врагам, что затронет еще и их национальное самолюбие. К несчастью, повторяю вам, экспедиция эта одна из очень опасных и имеет очень мало шансов на успех.