Формула смерти - [6]

Егор добивался привычных уже побед, чуть снисходительно принимал любовь поклонников (и поклонниц) и старался не заглядывать в будущее. Все у него в общем-то было: и деньги — пусть невеликие, но на жизнь хватало; и любовные истории — пусть недолгие, но долгих он пока и не хотел; и небольшая, но вполне приличная квартира; и живые, еще вполне крепкие родители. Чего же еще желать? Но тело и душа были молоды и не хотели довольствоваться достигнутым. Им, его душе и телу, хотелось большего, они жаждали больших свершений.

Почти ежевечерне, засыпая, он думал об одном и том же: «Я могу больше, гораздо больше!» И невнятно, но горячо просил у кого-то неведомого, чтобы дали ему возможность реализоваться на всю катушку, в полную силу, во всю мощь.

И видимо, был он услышан, так как однажды поутру в его квартире раздался телефонный звонок. Приятный женский голос поинтересовался:

— Это Егор Андреевич?

— Да, у телефона.

— Я звоню вам по поручению Аркадия Яковлевича Соболевского. Не могли бы вы приехать сегодня, часам к пятнадцати, к нам, в центральный офис холдинга «Югра»?

— Могу, — коротко ответил Егор, чувствуя, как заколотилось сердце.

Он не стал спрашивать — зачем, он и так все понял. Чего ж тут не понять, когда средства массовой информации уже две недели мусолили новость о последнем приобретении мультимиллионера Соболевского, «владельца заводов, газет, пароходов». А приобретением этим был некогда знаменитый клуб «Маньярди». Правда, реальная слава «Маньярди» была в прошлом, в последние годы команда тихо загибалась. Но бренд, славное имя «конюшни», до сих пор сияло как прежде, его до сих пор знали во всех уголках света только-только начинающие интересоваться спортом мальчишки.

Журналисты писали о зарвавшихся «новых русских», которые не знают, куда деньги девать; об отсутствии у нынешних нуворишей патриотизма: нет бы поддерживать отечественный автоспорт, а они швыряют миллионы на развитие чужого; о том, что вся эта история с «Маньярди» всего лишь ширма, нужная для того, чтобы прикрыть увод из страны незаконно нажитых денег…

Обычно невозмутимый Соболевский не удержался, дал отпор папарацци на пресс-конференции, посвященной последним достижениям холдинга «Югра». Олигарх объявил, что как раз оттого, что болеет об отечественном спорте, намерен серьезно инвестировать средства на строительство московской трассы «Формулы», а «Маньярди» для того и купил, чтобы на базе этого клуба, воспользовавшись его давно сложившейся инфраструктурой, подготовить для будущей отечественной трассы высококлассных российских гонщиков.

Егор видел эту пресс-конференцию. И слушал Соболевского очень внимательно.

Точно в назначенное время он был возле штаб-квартиры «Югры» — роскошного современного здания, расположенного в центре города. Главный офис холдинга размещался в специально построенном небоскребе. Заключенный снизу доверху в стеклянные, словно бы тонированные стены, небоскреб динамично устремлялся ввысь, завершаясь, по моде последних лет, какой-то дурацкой башенкой. Из башенки торчал флагшток, на котором мотался под порывами ветра бело-зеленый стяг с эмблемой холдинга — елкой, из макушки которой бил нефтяной фонтанчик.

Охрана здесь была весьма серьезная. Но его пропустили тотчас же, едва он представился.

— Проходите, пожалуйста. Двадцать второй этаж. Лифт в центре холла.

Путь к кабинету Соболевского пролегал через огромный, со вкусом отделанный, в бирюзовых тонах, холл, где властвовал вышколенный секретарь-мужчина.

— Вы к Аркадию Яковлевичу? — засуетился он. — Калашников, да? Я его секретарь-референт. Одну минуту. Присядьте, пожалуйста, я доложу.

Мужчина указал Егору на гостевой диванчик между кадками с какими-то диковинными растениями и исчез за внушительного размера дверями. И почти тотчас дверь снова распахнулась, секретарь сделал учтивый полупоклон:

— Прошу вас, Егор Андреевич. Аркадий Яковлевич ждет вас.

«Экий ты весь марципановый». — Со внутренним смешком Егор миновал источающего запах дорогого парфюма референта и шагнул в кабинет главы «Югры», такой огромный, что самого хозяина в нем не сразу и заметишь. Даже когда Соболевский поднялся из-за массивного стола и пошел навстречу гостю, выглядел он маленьким.

— Рад приветствовать, Егор Андреевич, очень рад! — Слегка гнусавя и лукаво щуря глаза, Соболевский протянул руку Калашникову. Рука также казалась маленькой, даже изящной, но неприятно сухой и жесткой, словно когтистая птичья лапка, в отличие от общей какой-то округлости фигуры.

— Присаживайтесь. Чай, кофе?

«Потанцуем», — мысленно добавил Егор и с улыбкой отрицательно качнул головой.

— Что ж, тогда к делу, если не возражаете. Егор Андреевич, вы, наверное, слышали, что я приобрел на днях клуб «Маньярди»? Думаю, не могли не слышать. Так вот, я хочу предложить вам поехать поработать в этом клубе в качестве тест-пилота. Так это, кажется, у вас называется? Бывший менеджер команды господин Берцуллони в курсе моего замысла…

— И согласен? — не очень вежливо перебил ошарашенный Егор.

— Кто же спрашивает его согласия? — холодно возразил Соболевский и улыбнулся одними губами. — Хозяин я, а не он.