Foot’Больные люди. Маленькие истории большого спорта - [6]
– Ну что, друзья, – бодрясь, начал он. – Я приехал к вам почитать свои стихи…
Зал смотрел недоумевающе, почти как Вася Каратаев на Малежика. И это Сашу взбодрило.
– Уверен, – сказал он уже бодрее, – что команду, где играет Вадик Евсеев, словом «х…» не испугаешь.
Все посмотрели на Гордеева. С каким-то новым недоумением. Андрюша Гордеев краснел, переходя от розового цвета к пунцовому.
– Поэтому для вас моя поэма «Эльвира Гуляева». Илье она очень нравится!
В музее Маяковского публика рыдала от смеха. На базе в Кратове было тихо, и недоумение ощущалось физически. Мой лоб был в испарине. На Гордеева было страшно смотреть. На Вулыха тоже.
Ни смешочка, ни ухмылки.
– «Баллада о «Роллс-Ройсе»», – объявил Саша.
Хрюкнул от смеха Лоськов. Забился, уткнувшись лбом в спинку стула, Парфенов. Зал вел себя как надо. Я расслабился и начал ухмыляться вместе с ребятами.
На следующей поэме ржали в голос. Мат никого не смущал, его даже угадывали и подсказывали. Было классно. И тут Гордеев встал и вышел в центр.
– Большое спасибо! Давайте поблагодарим наших друзей.
Вулыху аплодировали. С удовольствием. Спрашивали адрес сайта.
Андрей Львович отвел нас поужинать в столовую. Я не понимал, почему он такой скованный. Сказал ему: «Давай колись».
– Понимаешь, – Андрюша смотрел не прямо в глаза, а в сторону, – я сегодня тренировку остановил. Сказал: «Ну вы же нормальные люди, на стадион ваши жены ходят, дети. Давайте без мата. Рабочий момент, когда по ногам попадут, – это нормально. А все остальное давайте уберем!»
Мы заржали. Вулых утирал слезы, вспоминая свое приветствие команде после внушения Гордеева: «Уверен, что команду, где играет Вадик Евсеев, словом «х…» не испугаешь»…
Львович посмотрел на нас и наконец расслабился, захохотал. Сначала тихо, а потом и в полный голос.
Мне было тридцать семь, Гордееву – тридцать четыре. Я отчаянно за него болел, а он всегда поддерживал меня. Следующий Новый год мы встречали вместе, за городом. Он купил устриц, я никогда не открывал их самостоятельно. Страдал, пыхтел, сердился на себя, а потом оказалось, что мне выдали сломанный нож.
Я хотел пожаловаться Андрею, но он пропал в соседней комнате с телефоном в руке. Говорил с Игорем Ефремовым, тогда президентом «Сатурна».
А через несколько дней «Сатурн» умер. Или его убили, не знаю.
Семин и лошадь
На фото был запечатлен Юрий Семин. А рядом с ним – внучка Маша.
Юрий Палыч получился не очень, но мы ведь и так знаем, как он выглядит. Фотографировал Женя Дзичковский.
Когда меня сейчас спрашивают о том, кем я хочу быть (парадокс, конечно, но мне действительно до сих пор задают этот вопрос; надеюсь, имея в виду какую-то новую возможность реализации), я отвечаю двумя словами: «Счастливым дедушкой».
По мне, это лучшее, что может произойти с мужчиной. Прожить хорошую и не самую короткую жизнь. Дождаться внуков, желательно не растеряв сил, и возиться с ними, вновь проживая те радости, которые испытал в отцовстве.
Мне до внуков пока еще далеко. Но когда я, возясь с сыном, заново вижу себя и вспоминаю себя мальчишкой, то почему-то уверен, что любой дедушка, занимаясь со своими внуками, вновь видит себя отцом.
Юрий Палыч на фото выглядит абсолютно счастливым. Да он, наверное, и есть абсолютно счастливый человек. Мы снимали его для второго сезона «Историй футбола». Уже можно рассказать, только месяц до премьеры.
Женя готовился к выезду на съемку обстоятельно. Хотя журналисту с его опытом и талантом можно было бы подойти к делу проще. Но то ли это в крови, то ли телевидение для босса пресс-службы РФС дело еще сравнительно новое, но мы переписывались в чате, проговаривая все темы и вопросы. Это вообще наша хорошая привычка. Мы и первый сезон «Историй» делали вместе, от сценариев до монтажа. У нас не было такого: «Это моя тема, а это твоя». Все вместе, все на подхвате, если надо.
И тут, к моему удивлению, оказалось, что Женя не знает историю про Хосту. Он-то, сочинец! Точнее, не про Хосту, а про «Локомотив» в Хосте. А если еще точнее, то про «Локомотив» в Хосте перед матчами с «Лацио» на Кубок Кубков.
Та команда была легендой. От спортивных результатов и общей любви к ней до миллиона баек. Я бы рассказал здесь некоторые из них, но не могу – это с грифом «для служебного пользования».
Но эту байку попробую рассказать.
«Локомотив» с Семиным дважды доходил до полуфинала Кубка Кубков. Это запредельно высокий результат для конца девяностых. Первая попытка смотрелась для многих удачной случайностью. Второе победное шествие по этому еврокубку уже производило впечатление мощи и солидности. «Локо» шел напролом, пока в одной второй не попал на римлян.
Тонкие и захватывающие психологические рассказы Ильи Казакова покорили Рунет. Мужская аудитория считает его своим автором, женская – своим. Казаков идет по жизни с широко раскрытыми глазами и с интересом слушает своих читателей, а они – его. Пронзительно честные, душевные, жизненные, предельно искренние новеллы автора о сложных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами отражают всю суть нашего беспокойного времени. Это стиль Довлатова и юмор Зощенко. Илья Казаков более двух десятков лет работает на телевидении в качестве популярного комментатора и ведущего спортивных программ, работал пресс-атташе сборной России по футболу, написал несколько книг о футболе.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.