Foot’Больные люди. Маленькие истории большого спорта - [6]
– Ну что, друзья, – бодрясь, начал он. – Я приехал к вам почитать свои стихи…
Зал смотрел недоумевающе, почти как Вася Каратаев на Малежика. И это Сашу взбодрило.
– Уверен, – сказал он уже бодрее, – что команду, где играет Вадик Евсеев, словом «х…» не испугаешь.
Все посмотрели на Гордеева. С каким-то новым недоумением. Андрюша Гордеев краснел, переходя от розового цвета к пунцовому.
– Поэтому для вас моя поэма «Эльвира Гуляева». Илье она очень нравится!
В музее Маяковского публика рыдала от смеха. На базе в Кратове было тихо, и недоумение ощущалось физически. Мой лоб был в испарине. На Гордеева было страшно смотреть. На Вулыха тоже.
Ни смешочка, ни ухмылки.
– «Баллада о «Роллс-Ройсе»», – объявил Саша.
Хрюкнул от смеха Лоськов. Забился, уткнувшись лбом в спинку стула, Парфенов. Зал вел себя как надо. Я расслабился и начал ухмыляться вместе с ребятами.
На следующей поэме ржали в голос. Мат никого не смущал, его даже угадывали и подсказывали. Было классно. И тут Гордеев встал и вышел в центр.
– Большое спасибо! Давайте поблагодарим наших друзей.
Вулыху аплодировали. С удовольствием. Спрашивали адрес сайта.
Андрей Львович отвел нас поужинать в столовую. Я не понимал, почему он такой скованный. Сказал ему: «Давай колись».
– Понимаешь, – Андрюша смотрел не прямо в глаза, а в сторону, – я сегодня тренировку остановил. Сказал: «Ну вы же нормальные люди, на стадион ваши жены ходят, дети. Давайте без мата. Рабочий момент, когда по ногам попадут, – это нормально. А все остальное давайте уберем!»
Мы заржали. Вулых утирал слезы, вспоминая свое приветствие команде после внушения Гордеева: «Уверен, что команду, где играет Вадик Евсеев, словом «х…» не испугаешь»…
Львович посмотрел на нас и наконец расслабился, захохотал. Сначала тихо, а потом и в полный голос.
Мне было тридцать семь, Гордееву – тридцать четыре. Я отчаянно за него болел, а он всегда поддерживал меня. Следующий Новый год мы встречали вместе, за городом. Он купил устриц, я никогда не открывал их самостоятельно. Страдал, пыхтел, сердился на себя, а потом оказалось, что мне выдали сломанный нож.
Я хотел пожаловаться Андрею, но он пропал в соседней комнате с телефоном в руке. Говорил с Игорем Ефремовым, тогда президентом «Сатурна».
А через несколько дней «Сатурн» умер. Или его убили, не знаю.
Семин и лошадь
На фото был запечатлен Юрий Семин. А рядом с ним – внучка Маша.
Юрий Палыч получился не очень, но мы ведь и так знаем, как он выглядит. Фотографировал Женя Дзичковский.
Когда меня сейчас спрашивают о том, кем я хочу быть (парадокс, конечно, но мне действительно до сих пор задают этот вопрос; надеюсь, имея в виду какую-то новую возможность реализации), я отвечаю двумя словами: «Счастливым дедушкой».
По мне, это лучшее, что может произойти с мужчиной. Прожить хорошую и не самую короткую жизнь. Дождаться внуков, желательно не растеряв сил, и возиться с ними, вновь проживая те радости, которые испытал в отцовстве.
Мне до внуков пока еще далеко. Но когда я, возясь с сыном, заново вижу себя и вспоминаю себя мальчишкой, то почему-то уверен, что любой дедушка, занимаясь со своими внуками, вновь видит себя отцом.
Юрий Палыч на фото выглядит абсолютно счастливым. Да он, наверное, и есть абсолютно счастливый человек. Мы снимали его для второго сезона «Историй футбола». Уже можно рассказать, только месяц до премьеры.
Женя готовился к выезду на съемку обстоятельно. Хотя журналисту с его опытом и талантом можно было бы подойти к делу проще. Но то ли это в крови, то ли телевидение для босса пресс-службы РФС дело еще сравнительно новое, но мы переписывались в чате, проговаривая все темы и вопросы. Это вообще наша хорошая привычка. Мы и первый сезон «Историй» делали вместе, от сценариев до монтажа. У нас не было такого: «Это моя тема, а это твоя». Все вместе, все на подхвате, если надо.
И тут, к моему удивлению, оказалось, что Женя не знает историю про Хосту. Он-то, сочинец! Точнее, не про Хосту, а про «Локомотив» в Хосте. А если еще точнее, то про «Локомотив» в Хосте перед матчами с «Лацио» на Кубок Кубков.
Та команда была легендой. От спортивных результатов и общей любви к ней до миллиона баек. Я бы рассказал здесь некоторые из них, но не могу – это с грифом «для служебного пользования».
Но эту байку попробую рассказать.
«Локомотив» с Семиным дважды доходил до полуфинала Кубка Кубков. Это запредельно высокий результат для конца девяностых. Первая попытка смотрелась для многих удачной случайностью. Второе победное шествие по этому еврокубку уже производило впечатление мощи и солидности. «Локо» шел напролом, пока в одной второй не попал на римлян.
Тонкие и захватывающие психологические рассказы Ильи Казакова покорили Рунет. Мужская аудитория считает его своим автором, женская – своим. Казаков идет по жизни с широко раскрытыми глазами и с интересом слушает своих читателей, а они – его. Пронзительно честные, душевные, жизненные, предельно искренние новеллы автора о сложных взаимоотношениях между мужчинами и женщинами отражают всю суть нашего беспокойного времени. Это стиль Довлатова и юмор Зощенко. Илья Казаков более двух десятков лет работает на телевидении в качестве популярного комментатора и ведущего спортивных программ, работал пресс-атташе сборной России по футболу, написал несколько книг о футболе.
Перед Вами история жизни первого добровольца Русского Флота. Конон Никитич Зотов по призыву Петра Великого, с первыми недорослями из России, был отправлен за границу, для изучения иностранных языков и первый, кто просил Петра практиковаться в голландском и английском флоте. Один из разработчиков Военно-Морского законодательства России, талантливый судоводитель и стратег. Вся жизнь на благо России. Нам есть кем гордиться! Нам есть с кого брать пример! У Вас будет уникальная возможность ознакомиться в приложении с репринтом оригинального издания «Жизнеописания первых российских адмиралов» 1831 года Морской типографии Санкт Петербурга, созданый на основе электронной копии высокого разрешения, которую очистили и обработали вручную, сохранив структуру и орфографию оригинального издания.
«Санньяса» — сборник эссе Свами Абхишиктананды, представляющий первую часть труда «Другой берег». В нём представлен уникальный анализ индусской традиции отшельничества, основанный на глубоком изучении Санньяса Упанишад и многолетнем личном опыте автора, который провёл 25 лет в духовных странствиях по Индии и изнутри изучил мироощущение и быт садху. Он также приводит параллели между санньясой и христианским монашеством, особенно времён отцов‑пустынников.
Татьяна Александровна Богданович (1872–1942), рано лишившись матери, выросла в семье Анненских, под опекой беззаветно любящей тети — Александры Никитичны, детской писательницы, переводчицы, и дяди — Николая Федоровича, крупнейшего статистика, публициста и выдающегося общественного деятеля. Вторым ее дядей был Иннокентий Федорович Анненский, один из самых замечательных поэтов «Серебряного века». Еще был «содядюшка» — так называл себя Владимир Галактионович Короленко, близкий друг семьи. Татьяна Александровна училась на историческом отделении Высших женских Бестужевских курсов в Петербурге.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.