Флотское братство - [2]

– А, ну да, – отозвался старлей Евгений Воронцов, продолжая рассматривать берег в бинокль. – Вторая мировая война ведь отсюда началась, с нападения на Польшу… Но порт, это ведь еще не сам Гданьск?

– Порт – это Гдыня, – пояснил один из стоявших рядом офицеров, капитан третьего ранга Володя Мельников. – А Гданьск в двадцати километрах от него. Там дельта реки Висла… Знать надо географию, старлей Воронцов!

– Да я знаю, – смущенно краснея, отозвался тот. – Просто уточняю, правильно ли я помню то, чему нас в училище научили… Эх, гляньте, ребята! – вдруг возбужденно воскликнул он, снова приникая глазами к биноклю. – Вон сколько натовских кораблей в порту скопилось, стоят на рейде…

– А как же ты хотел? – негромко отозвался Полундра. – Мы же на совместные учения идем: «Партнерство во имя мира»…

Гданьская бухта меж тем стремительно приближалась, и вскоре стали невооруженным глазом видны серые корпуса военных кораблей НАТО.

– Слышь, Полундра, – отрываясь от бинокля, повернулся к своему командиру старлей Воронцов. – А ты не в курсе, польские корабли собираются участвовать в этих маневрах?

– Собираются, должно быть, – пожимая плечами, отвечал Полундра, – если их корабли в общем строю стоят. Вон, видишь, под бело-красным двухполосным флагом?…

Под польским государственным флагом стояли всего два небольших эсминца, и нужно было как следует всматриваться, чтобы различить их среди военных кораблей других стран.

– Да уж, поляки решили, что большому флоту незачем появляться на этих маневрах, – прокомментировал капитан третьего ранга Мельников. – Главное, хорошо принять гостей…

Отряд российских кораблей тем временем приблизился вплотную к акватории порта. Заходя на рейд, суда как один сбавили ход, пошли медленно, осторожно.

Внезапно с капитанского мостика на бак сошел еще один офицер с погонами капитана второго ранга, командир гидрографического судна Никита Карамышев.

– Ну что, орлы, берегом любуетесь? – спросил он, подходя к группе своих офицеров.

– Любуемся, командир, – отозвался старлей Воронцов. – Интересно, куда же нас теперь служба занесла.

– На берег хотите?

На мгновение возникла смущенная пауза.

– Что за вопрос, товарищ капитан второго ранга! – ответил наконец кто-то из офицеров.

– Ну что же, – Карамышев кивнул. – Принимающая сторона списки увольняющихся офицеров утвердила. Как войдем в порт, все, кто в них включен, свободны…

– Спасибо, командир! – лица тех офицеров, чьи фамилии в списках были, расплылись в довольной улыбке.

– Только имейте в виду, – продолжал он, – на берегу вести себя прилично. Как-никак вы все-таки представляете честь российского военного флота. По вашему поведению обо всей России будут судить…

– Да поляки и без нас хорошо думают про Россию, – сердито пробурчал капитан третьего ранга Мельников. – По их мнению, все русские мужики уголовники, а все русские женщины отъявленные проститутки с полным букетом венерических заболеваний. Так что мы тут мало что можем изменить…

– Запрещаю иметь такие мысли! – жестко отчеканил командир судна. – Вы что же, думаете, что если о России думают всякие мерзости, так, значит, у вас руки развязаны, вы можете вытворять здесь все, что захотите?

Капитан третьего ранга Мельников обиженно отвернулся.

– Предупреждаю всех со всей серьезностью, – продолжал командир судна. – Во-первых, по злачным местам не ходить! Поймите, их тут много, а денег вам выдано в обрез. Так что если хотите домой подарки привезти, то лучше вовсе туда не заглядывайте: а то без штанов останетесь, голыми на родное судно возвратитесь.

Офицеры сдержанно ухмылялись, но никто ничего не возразил.

– А во-вторых, – продолжал Карамышев, – на берегу сильно не напиваться и не дебоширить. Особенно тебя, старлей, это касается! – и командир гидрографического судна устремил требовательный взгляд на Полундру. – Я, конечно, понимаю, ты среди нас, можно сказать, ветеран, на этом судне единственный из прежней команды остался… – он осекся, чувствуя, что неудачно затронул не самую приятную для всех тему. – Тем не менее драк в кафе постарайся не устраивать. Имей в виду, здесь тебе не Россия, одним сидением на губе дело не ограничится!

Кавторанг Карамышев направился обратно к капитанскому мостику, потому что заход в порт и швартовка были ответственнейшими морскими операциями, и присутствие при этом командира было обязательно.

Мгновение Полундра сумрачно смотрел вслед своему командиру, потом отвернулся, устремил взгляд на редкой красоты панораму порта Гдыня, которая раскрывалась перед ними.

На корабле поговаривали, что командир Карамышев и Полундра не ладят между собой. На самом деле это было несколько преувеличено, ни разу между ними не было замечено пререканий, и Полундра при всяком командирском обращении к нему демонстрировал готовность подчинения. Однако все чувствовали, что настоящих доверительных отношений между ними нет. А в море, тем более на военном судне, без хороших отношений между командиром и его офицерами приходится трудно, ничто так не выматывает во время долгого плавания, как атмосфера подозрительности и настороженности в отношениях ближайших сослуживцев. Впрочем, надо сказать, что несколько отчужденные отношения у Полундры были практически со всеми офицерами из нового экипажа гидрографического судна, исключение составлял только старлей Воронцов, с которым Полундра делил каюту и общался больше других.