Флотская богиня - [8]

Как только уцелевшие машины русских ушли на восток, генерал Швебс продолжил:

— Общее командование десантами и самой операцией… — он вопросительно взглянул на начальника штаба.

— «Выжженная степь», — заглянул тот в свою записную книжку.

— Вот именно, операцией «Выжженная степь», возлагается на оберштурмфюрера СС фон Штубера. Все вопросы, связанные с ее обеспечением, возьмет на себя полковник Ветлинг.

— Сочту за честь, господин генерал, — отозвался начальник штаба.

— Постарайтесь, господа, чтобы ход операции полностью соответствовал смыслу, заложенному в ее наименовании.

— Так точно! — решительно заверил его от лица всех присутствующих командир диверсантов.

— Именно поэтому, как уже было сказано, командование операцией возлагается на оберштурмфюрера СС барона фон Штубера, командира диверсионного отряда «Скиф», прекрасно владеющего русским языком и разбирающегося в русских характерах. Связь с ним будете поддерживать по радио. Я ничего не упустил, барон? — едва заметно ухмыляясь, поинтересовался Швебс.

— Никак нет, господин генерал-полковник. Подробности операции мы, полагаю, согласуем в штабе полковника Ветлинга.

О том, что его отряд отныне носит наименование «Скиф», барон услышал впервые, но признал: оно вполне соответствует настрою его десантников, не говоря уже о названии операции. Касательно же того, что ему придется командовать старшими себя по чину, то это обстоятельство особых терзаний не вызывало: он являлся офицером войск СС, и этим все сказано.

6

Когда Евдокимка решила, что пришло время вернуться в седло, морские пехотинцы сразу же забыли о самолете и сгрудились вокруг коня и девушки; кто из любопытства («интересно, как это у местной казачки получится?»), а кто — из желания помочь ей взобраться на рослого кавалерийского скакуна.

— Ну и что, лейтенант? Все они так и будут таращиться на меня? — укоризненно взглянула Гайдук на командира, всё еще не в силах простить ему «козявку». — Не видели, как девушки на коней садятся?

— Так ведь красиво держитесь в седле!

— Непорядок, лейтенант.

— Истосковались, видать, парни, — вновь начал было оправдываться Лощинин.

Однако Евдокимка еще жестче прервала его:

— Сказано ведь: непорядок!

Только теперь, скользнув взглядом по бедру девушки, лейтенант морских пехотинцев вдруг все понял и спохватился:

— Слушай мою команду! Всем до единого — кругом! — и тут же обратился к Степной Воительнице: — Вам помочь?

— Еще чего?! — иронично возмутилась та. — Теперь уж вы сами слушайте мою команду, товарищ лейтенант: ко мне спиной — кругом! А то ведь сплошной лейб-гвардейский непорядок, — спародировала она эскадронного старшину.

Едва офицер отвернулся, Евдокимка уверенно взобралась в седло и, сдерживая тревожно ржущего коня, которому явно не нравился идущий от самолета чадный дух, проделала на нем два небольших прощальных круга.

— В седле, яхонтовая, теперь долго не повоюешь, — тут же оказался рядом с лейтенантом смуглолицый красавец Будаков. Внешне очень смахивающий на цыгана, хотя и не был им, боец и вести себя старался соответственно, словно бы в нем играл зов крови. — Так что мой тебе совет: подгребай к морской пехоте, в обиду не дадим.

— Сам первый и неотразимый кавалер батальона предлагает, — отрекомендовал его лейтенант. — Тельняшку и клеши действительно гарантируем.

— Молиться на тебя будем, — и впрямь, молитвенно вознес руки к небесам «первый кавалер батальона». — Снизойди, Степная Воительница!

Явно входя в роль, Будаков потянулся к ее бедру, однако Евдокимка лихо щелкнула нагайкой рядом с его плечом.

— Я подумаю над вашим предложением, лейтенант, — демонстративно проигнорировала она «первого жениха» батальона. — Однако хорошо думается мне только в седле.

У просеки лесопосадки девушка встретила двух молодых кавалеристов, в казачьих кубанках, которые явно торопились к подбитому самолету. Сообразив, что направляться к машине уже бессмысленно, они с ордынскими криками «Алла! Алла!»[7], озорно погнались за Евдокимкой, имитируя татарский набег, и были обескуражены, когда, оторвавшись от преследователей, девушка вдруг развернула коня и, прорвавшись между парнями в кубанках, успела слегка пройтись нагайкой сначала по крупу коня переднего, а затем — по спине заднего всадника. Кончилось все тем, что, угрожающе размахивая своим оружием, Степная Воительница погнала их обоих к окраине Степногорска.

— Угомонись, бешеная! — прокричал один из них, совсем юный, с выбивающимся из-под кубанки вороным чубом, и выхватил шашку, пытаясь отразить очередной взмах нагайки.

— А сам угомонился? Или завтра снова нападешь?

— Так ведь мы же пошутили!

— Вот и я теперь пошутить решила! — на глазах у выскочившего со двора эскадронного старшины девушка в мгновение ока обвила нагайкой кисть руки кубанца и вырвала из нее шашку.

— А ну, остепенились! — накричал на своих бойцов старый рубака, заметив, что и второй казак схватился за оружие. — Что, уже и к девкам с шашками подступаетесь? К иному подходу не приучены?

— Да это же не девка, это янычар в юбке! — потирал «раненую» руку чубатый.

— Сам ты янычар! — огрызнулась Евдокимка. — Нечего целой ордой по степи за мной гоняться!