Флирт с маньяком - [61]

И все же… он сам признался в стычке с большой собакой. Значит, маньяк — Валентин! А откуда тогда у Андрея машина нападавшего? Быть может, я ошибаюсь, с бухты-барахты присваивая им малопочетное звание преступника? Но… улики налицо. И их, к сожалению, много.

Мне стало обидно. В горле пересохло, а в глазах опять появилось большое количество прозрачной соленой жидкости, крупными каплями заструившейся по моим побледневшим щекам. Нужно было с кем-нибудь поговорить, открыв душу и избавив сердце от тягостных предположений. Но в доме, кроме нас с Лари, никого не было, и я, тяжело вздохнув, обречено поплелась в комнату, где и позволила себе расслабиться, вдоволь наревевшись.

Верить в очевидное не хотелось. Однако страх перед встречей с так называемым спасателем значительно возрос. Хотя музыканта мне тоже не особо хотелось видеть. Кто-то из них сегодня утром едва не изуродовал меня. И больше на этого «кого-то» в данный момент смахивал Валя, благодаря его поврежденной ноге. В голове все путалось. Мысли метались, выдвигая невероятные теории, каждая из которых скорее напоминала фильм ужасов, нежели здравые суждения. Я была не на шутку перепугана. И самым страшным мне казалось то, что я не знала, кому верить. Отныне подозревались все!

Ровно в пять часов вечера в дверь позвонили. Собрав в кулак остатки теплящегося в душе мужества, я пошла отворять гостю или, может быть, гостье. Во всяком случае, я на это очень надеялась. На пороге стояла Вера с большой спортивной сумкой в руках и… с красными опухшими от слез глазами на осунувшимся бледно-зеленом от переживаний лице. Я охнула, увидев ее. Мучившие меня размышления мгновенно испарились, уступив место тревоге за подругу.

— Что случилось? — я положила ее ношу на полку в прихожей и повела печальную гостью на кухню, где, усадив несчастную на табуретку, начала готовить чай. — У тебя неприятности?

— Все мужчины — подонки! — трагично произнесла Верка, уставившись невидящим от соленой пелены взглядом в пол.

— А подробнее? — поставив чайник на плиту, я заняла место напротив подруги и принялась рассматривать ее поникшую фигуру с опущенной вниз головой. — У тебя проблемы дома?

— Нет.

— В университете? — я заглянула в серые прекрасные глаза собеседницы, которые сейчас покраснели от продолжительного плача. Похоже, что не только со мной судьба решила сыграть злую шутку…

— Нет, — покачала она головой и вдруг нахмурилась.

Кажется, меланхолия сменилась гневом, и это мне пришлось гораздо больше по вкусу. Наблюдать всегда боевую, жизнерадостную Веру в таком расквашенном состоянии для меня было настоящей пыткой.

— Тогда кто тебя обидел? — я выжидающе уставилась на нее.

— Мой бывший жених! — процедила подруга, сцепив руки так сильно, что затрещали суставы.

— Дима? — я обалдела.

— Да, — нервно усмехнувшись, она продолжала. — Я сказала ему, что переезжаю на время к тебе.

— Ну и?… — мне стало неловко. Неужели причина ее бед — я?

— Он возмутился по этому поводу, требуя передумать. А потом… потом мы с ним поскандалили.

— Боже мой, Верочка, все случилось из-за меня? — расстроено пролепетала я, не зная, как загладить свою вину.

— Дослушай сначала, — оборвала мой лепет собеседница, став серьезной и мрачной. — Во время ссоры, всплыли такие факты, что у меня на голове зашевелились волосы.

Я приоткрыла рот, предчувствуя интересный рассказ. Любопытство разжигало во мне костер, мешавший спокойно сидеть на табуретке, отчего я начала непроизвольно ерзать.

— Не суетись, — заметив мое состояние, мягко проговорила Вера. На ее лице появился румянец, а губы чуть заметно улыбнулись.

— А ты не интригуй, — пробубнила я себе под нос, с упрёком глядя на подругу. — Рассказывай скорее, а то я лопну от нетерпения.

— Ладно, — снисходительно протянула она, — Во-первых, я почти месяц встречалась с самовлюбленным идиотом, эгоизм которого достиг невероятных высот. Как я умудрялась не видеть таких очевидных истин? Сама не понимаю. Во-вторых, мой роман оказался абсолютно беспочвенным по одной очень веской причине, — Верка многозначительно помолчала, затем торжественно объявила. — Дмитрий женат!

Я выронила кружку, которую бесцельно вертела в руках во время её повествования. Стекло, жалобно крякнув, разбилось вдребезги, разлетевшись мелкими осколками по полу. По всей видимости, в ближайшие дни чай пить в моем доме будет не из чего, так как я старательно уничтожаю чашки одну за другой. Хотя… не без помощи некоторых личностей.

— Шутишь? — набравшись смелости, спросила я.

— Если бы?! — она горько усмехнулась. — Этот подлец пудрил мне мозги, прикидываясь романтичным парнем, мечтающем о чистой любви. А на самом деле у него в деревне под Питером жена и девятимесячная дочь. Сам же он учится на заочном и снимает квартиру, в которую уговорил переселиться меня, обещая «золотые горы» и «манну небесную». Мальчику, просто, нужна была грелка для постели, и я, на его взгляд, вполне подходила на данную роль. Ну, а цветы, стихи и сладкие речи — это всего лишь скромная плата за податливое тело и влюбленный взгляд попавшейся на удочку идиотки, то есть меня.

Говоря об этом, подруга постепенно успокаивалась. Вместо того, чтобы начать жалеть себя, она, напротив, оттаивала, даже засмеялась, вспоминая эпизоды из проведенных с Димкой разборок. В ее красивых, живых глазах появился ироничный блеск, а ухоженные руки с длинными алыми ногтями свободно опустились на грудь, сложившись крест на крест. Вера расслабилась и… повеселела, хотя в глубине расширенных зрачков, по-прежнему, таились боль и обида. Несколько часов назад личная жизнь этой очаровательной, доброй и верной девушки рухнула, как потерпевший катастрофу лайнер. Осознав всю горечь ее потери, я искренне позавидовала самообладанию подруги.